Дорога к Потаенному озеру

Старушка юркнула в дверной проем и исчезла. Гарик оглядел крошечную кухню. Все так же, как и девять лет назад. На столе та же изрезанная ножом клеенка, на окнах те же занавески, только еще больше выцвели, старые черно-белые фотографии на стенах – наверное, еще из молодости бабы Лиды. Но что это? Цветные среди них появились, новые, глянцевые. Подошел ближе и остолбенел. Со снимков на него смотрели знакомые лица: Оли, Зои и … Артамира! Счастливые глаза, радостные улыбки у всех. Вот так номер! Вот, значит, на ком женился Артамир! И кто бы мог подумать? Не зря ведь говорят, что в тихом омуте черти водятся! Тяжелой волной накатило зло, придавило, придушило. Глаза вдруг зажгло, будто кислотой плеснули. Зажмурился. Голос бабы Лиды тихо произнес:

– Ты не серчай. Бывает так. Не виноват он перед тобой. Полюбил ее так, что жизнь не в радость стала. Как отвез ее тогда в город, когда ты с дитем с озера вернулся, так с тех пор лица на нем не было, пока она ему сама не позвонила. Позвала, он и умчался.

– Сама? Сама позвала? Так я и знал, что она еще тогда на него запала, как в первый раз увидела! – прорычал Гарик раненым зверем.

– Ты остынь уж. Столько лет прошло. – Старушка сунула ему в руки чистую одежду, сложенную стопкой. Сверху – льняная рубаха внука, вышитая славянскими символами. «Вот ты какой прыткий оказался, святоша Артамир!» – Гарик понуро побрел в баню с чувством, что все его предали.

Обезболивающий напиток, сваренный бабой Лидой, чудесным образом облегчил боль. В голове стало светло и пусто, будто захламленную душную комнату прибрали и проветрили. Доводившее до бешенства завывание «Мам-м– мон-н…» смолкло, наконец. «Чудо, а не напиток!» – обрадовался Гарик. Но это сначала. А потом понял, что лучше бы его не пил. То, что произошло спустя час, было по-настоящему ужасно.

Гарик вдруг понял, что должен найти и убить какого-нибудь ребенка, отнести его на озеро Шайтан и бросить притаившемуся там голодному демону. Да, это зло, он прекрасно понимал, но другого выхода просто нет. Скоро боль вернется, и он подозревал, что она окажется сильнее, чем прежде. Демон ни за что не оставит его в покое, даже после его смерти. Только, умерев, Гарик уже не сможет ничего исправить. Не сможет расплатиться с демоном по долгам. Лишь тот, кто испытал подобные страдания, в состоянии его понять. Понять, что он просто вынужден пойти на это страшное преступление. Наверняка в деревне есть дети. Гарик был уверен, что демон подскажет ему, в каком доме искать. Надо просто пройтись по улице. А демон возьмет и сделает так, чтобы он услышал детский плач. Потом Гарик постучится и представится заблудившимся туристом, попросит ночлега. Те, конечно, могут отказать, сославшись на то, что в доме малыш, у них и так полно хлопот. Но он сразу предложит им денег. Много денег. У него все карманы забиты наличкой. Увидев столько крупных банкнот сразу, те даже не подумают возражать. И он войдет в дом, где есть то, что ему нужно. То, что нужно демону в озере. И ночью, когда все уснут, он вынесет ребенка из дома и пойдет платить дань своему хозяину.

Спланировав все, Гарик направился к входной двери. Толкнул, но та не открылась. Толкнул сильнее. Дверь даже не шевельнулась. Странно. Засов отодвинут. Снаружи, что ли, его заперли? Ярость заклокотала в нем, забила кипящим гейзером такой силы, что едва пар не повалил из ушей. Гарик отошел назад и бросился на преграду в прыжке, обрушившись на нее всем весом. Но та не скрипнула даже, ни на сантиметр не подалась.

– Баба Лида! – заревел Гарик жутким чужим голосом. – Баба Лида, открывай! Выпусти меня! – И понёсся ураганом по комнатам. Их было немного, и он быстро ее нашел. Старушка сидела в своей спальне на самом краешке аккуратно застеленной кровати, изучала щели в дощатом некрашеном полу.

– Что ты с дверью сделала? – бесновался Гарик, потрясая кулаками в воздухе. – А ну, открывай!

Та и не вздрогнула. Так и сидела, не поднимая глаз, невозмутимая, будто не видит и не слышит его.

– Всю хату щас тебе разнесу, дура старая! – с надрывом орал Гарик, рискуя порвать голосовые связки. Никакого эффекта. Он метнулся к окну, саданул в него плечом, но стекло даже не дрогнуло. Разбежался, пнул ногой. Ни трещинки.

– Ах ты, старая ведьма! Колдовать вздумала?! Убью!

Не отдавая себе отчета, протянул руки к сгорбившейся фигуре, но те вдруг зависли в воздухе, наткнувшись на невидимую преграду. И как он ни бился, дотянуться до нее не мог. В бессильной злобе он начал хватать предметы и швырять в нее, но все отскакивало. Отлетела стеклянная ваза, рассыпалась на тысячи осколков. Деревянный стул разлетелся в щепки о бревенчатую стену. Какие-то коробочки, шкатулочки, зеркальца, книжки – все металось в воздухе вокруг бабы Лиды, не причиняя ей никакого вреда. Гарик устал. Вдруг понял: это получается у нее, потому что она ему в глаза не смотрит. А посмотрит – и разобьются колдовские чары. Демон черный, что в нем сидит, куда сильнее. И стал ее голосом ласковым упрашивать: