Дорога к себе. Когда боги против...

Лица Йорга я не видела, а вот как сильнее забилось сердце… Похоже, судьба решила, что послала нам мало испытаний, решив добавить еще одно.

Глава 13

— Ты готов? — Ильдар не смотрел на брата, вскользь рассматривая обстановку комнаты, в которой тот находился, но Риман не обольщался — этот не упускал ни единой мелочи. Хоть и был младшим, но свой путь до жреца высшего посвящения прошел значительно быстрее. И не где-нибудь, а в храме Выбора, куда отбирали одного из сотни самых одаренных.

— А у меня есть выбор? — холодно отозвался он, устало проведя ладонями от лба к вискам, снимая излишнее напряжение.

— Хочешь порассуждать на эту тему? — вроде как насмешливо приподнял одну бровь Ильдар. Вот только глаза оставались пустыми и равнодушными. — Со мной?

— Мне принять твой вопрос за беспокойство? — все так же равнодушно уточнил Риман, но в глубине глаз проявилась теплота, которой кроме деда и брата никто и никогда не видел. Лишь их двоих он считал своей семьей, готовый, вопреки морали и принципам, в которых был воспитан, отдать за них все… включая жизнь. Жаль, один уже не мог оценить подобной жертвенности — сам погиб, защищая их с Ильдаром, но оставался второй…

Впрочем, не обошлось и без фальши. Были еще… дочь и… та женщина, что бросила ему вызов, заставив пусть пока и не уважать, но присмотреться к себе. Для Римана и этого было много.

Вряд ли брат не догадывался о мыслях, что лениво бродили сейчас в его голове. Избавиться нетрудно, но… не стоило и этих усилий. Они не трогали его, не влияли, не добавляли остроты… просто существовали.

— Вполне, — сбросив маску высокородного Верховного, с которой не расставался даже во сне, улыбнулся Ильдар. — Я, действительно, беспокоюсь.

— Еще бы увериться, что за меня, а не за успех, — приняв правила новой игры, иронично произнес Риман, чтобы спустя мгновение вновь стать тем Исхантелем-старшим, которого опасались даже поверженного и опального. — Ты получишь свою Марию. Свое слово я тебе уже дал.

— А ты получишь мою поддержку… — Помолчал, не пряча от брата едва уловимой, но нежности. — В любом случае. — На этот раз пауза была значительно длиннее, но и она закончилась, сменив ощущение от обстановки, как в театре меняется свет. Декорации — те же, а воспринимаются иначе. — У полковника к тебе свои счеты, но победа, которую ты подаришь, не вскружит ему голову. Малейшие сомнения и все, что мы готовили столько лет, рухнет перед его способностью видеть незримое.

— Он — сильный противник, — согласился Риман, но теперь уже совершенно отстраненно. Изгнание из круга Верховных не изменило его сути — потомка рода эклисов. — Профессионал. Но тем мне спокойнее.

Ильдар задумался лишь на мгновение. Закрыл глаза, словно пытался, не видя — увидеть то, о чем говорил брат. Склонив, повел головой, дернул ноздрями, как если бы не только прислушивался, но еще и принюхивался к раскинувшейся перед внутренним взором картинке.

— Изменения, — выдохнул он, только после прозвучавшего слова посмотрев на Римана. — Ты принесешь с собой серьезные изменения, но… — Он вздрогнул — взгляд его продолжал оставаться пустым, — но без них мы исчезнем, уступив тем, кто сильнее. — Ильдар глубоко вздохнул, удержав вдох в высшей точке, на мгновение зажмурился и… отпустил себя, вернув на лицо полуулыбку, которая добавляла его образу лукавства. — Будет много боли, но ты справишься.

— Зачем она тебе? — вместо того, чтобы продолжить начатую братом тему, поинтересовался Риман. Поднял бокал с тарканским вином, которое предпочитал всем другим, оценил прожилки света, пробивающие кровавую мглу. Сделал глоток… практически незаметное со стороны волнение отступило, выведя на первый план какую-то ранимую мягкость.

— А зачем тебе Элизабет? — парировал Ильдар, вновь потянув ноздрями воздух.

Их разделяли просторы космоса, но Риман знал, что брат ощутил аромат только что пригубленного им вина, на миг заняв его место в старом и скрипучем кресле, которое влекло к себе прожитыми годами и жизнями. Или… создав иллюзию, в которой сам был им.

— Я отпустил… — безразлично ответил он, не обманув брата, но, возможно, и сам не признавая всей правды.

Память о тех минутах, когда они шли по коридорам миссии, а ее тело тянулось к нему, стремясь насытиться, утолить жажду, о глубине которой женщина и сама не подозревала, рождала не сомнение — понимание, что самодисциплина и десятки лет внутренний аскезы не изменили его стремления быть… человеком. С его слабостями, недостатками, желаниями…

Дед добился своего, взрастив в нем то, что пытались убить остальные.

— А я — нет, — жестко произнес Ильдар, вырывая Римана из молчаливого диалога с самим собой. — Ты помнишь, что сказал однажды дед…

Дед… они думали об одном и том же. И не только в этот раз.

Нужное воспоминание появилось без труда… не без содействия брата. Расстояние для Ильдара проблемой не было. Впрочем, время — тоже. Для того, кто владел иллюзиями так, как он, разрушить этот мир и собрать заново, было выполнимой задачей.