Дорога к воде

Следом за первой пулей по асфальту чиркнула вторая.

Почувствовав запах новостей, прилетел ветер – посмотреть, что происходит. Беспомощно покружил вокруг.

Блейку повезло – на это ушла почти вся удача – его взяли живым, уже после того, как в его пистолете закончились патроны.

Рослый и очень худой мужик выскочил на перекресток, в два прыжка оказался рядом и двинул кулаком в лицо.

Быстро - Блейк не успел ни защититься, ни увернуться.

Где-то в районе переносицы взорвалась бомба – яркой, ослепительной вспышкой света.

И как это часто случалось, после света наступила темнота.

Его притащили в какой-то подвал.

Над головой с потолка, криво подвязанные на веревки, свисали кости – кошачьи, собачьи и человеческие. Кое-где на них еще оставалось мясо – засохшее и побуревшее от времени.

Вокруг толпились мертвые, таращились вперед пустыми глазами.

У входа, стараясь не смотреть в его сторону, стояли двое мужчин – в грязной армейской униформе, с оружием наперевес. У одного была беретта Саймона. Даже в полумраке комнаты было заметно, как побелели костяшки рук.

Возле железного стола, к которому был привязан Блейк, суетился сутулый худой человек в кожаном фартуке.

Фартук был сшит криво и небрежно, неровными лоскутами. На одном из лоскутов красовалась татуировка – какая-то крохотная птица, немного похожая на ласточку.

Птица недовольно подрагивала и морщила выразительный клюв. Ей не нравилось соседствовать с пятнами крови.

В волосах у человека торчали перья, палочки и кости.

Часть перьев были живые, часть мертвые, как будто их подбирали с земли все, без разбора.

Блейк снова посмотрел на охранников.

- Они тебе не помогут, - человек в фартуке достал нож и точильный камень. Принялся точить со скрежетом.

Нож взвыл – он был хорошим охотничьим ножом и еще помнил время, когда им хвалились перед друзьями.

Он считал, что с ним нельзя так обращаться.

В общем-то, Блейк его понимал.

Точил человек в фартуке из рук вон плохо.

- Почему не помогут? Нормальные же вроде люди? – спросил Блейк.

«Нормальные люди» вздрогнули почти одновременно.

- Я им не разрешаю, - добавил человек в фартуке. – Им нельзя. Они не понимают.

- Чего не понимают?

- Главного. Важного. Того, что только я знаю.

- Ты говоришь как псих, - честно сказал ему Блейк.

Человек в фартуке ударил его наотмашь – хлестнул тыльной стороной ладони. Резко и больно, походя.

- Я один знаю, где вода. Я чую, только я. Один.

Мертвые кружились вокруг него, слонялись, как сомнамбулы.

Бессильно царапали прозрачными пальцами.

Человек в фартуке был таким же, как Блейк – крупицей дара в бесконечном море ебанины.

Разве что ебанина была другая.

С точки зрения Блейка, довольно уродливая.

- Так себе талант, - честно сказал он.

Раньше это умели почти все – искать воду. Пока еще не было карт, телефонов и сигналов GPS. А потом позабывали за ненадобностью. Стали называть даром.

А на самом деле просто воспитывать своих детей нужно было правильно.

Блейку иногда казалось: апокалипсис для того и случился, чтобы все, кто забыл себя, вспомнили.

Ну, или вымерли.

Хотя человек в фартуке выживал вполне неплохо, убивая других.

Они ему не мешали, его мертвые. Он их не видел.

- Я позову воду сюда, к нам. Подобное к подобному. Дождь к крови. Я позову, и вода вернется. Я позову.

Блейк сильно в этом сомневался. Вода бы не услышала.

Она ушла в горы, и на тех, кто не успевал за ней, ей было плевать.

- Я единственный способен на чудо, и все слушают меня. Все-все теперь слушают меня.

Человек в фартуке был одержимым и однозначно поехавшим, и никто не объяснял ему, что способность творить чудеса еще не давала права вдобавок к чудесам творить хуйню.

Хотя, наверное, даже если бы ему объяснили, он все равно не стал бы слушать.

Где-то за серыми, грязными стенами догорал день. Со спокойным достоинством того, кому не суждено было повториться. Его утешало то, что после него наступит ночь, а потом еще один день.

Мертвецы Блейка в этот раз пришли раньше, оттеснили остальных, сгрудились вокруг человека в фартуке, подталкивая друг друга локтями.

В воздухе пахло смертью и застарелой болью.

Ветер бессильно бился об крышу, где-то там, наверху.

Сквозняк трогал ледяными пальцами развешанные вокруг кости, и они тихо перестукивались.

Что-то должно было случиться.

Блейк это чувствовал. Он не боялся.

Гасли последние лучи солнца, и темнота сгущалась, пропитывалась чем-то электрическим – ожиданием, предчувствием крови.

На стене вырастала рогатая тень - медленно, неотвратимо. Разгоралась угольками глаз.

Она тянулась от ног одного из охранников.

Этот охранник больше не был настоящим – он стал просто оболочкой, очередным кем-то. Мешком, который тень таскала с собой, чтобы было кому ее отбрасывать.

Мертвые смотрели на нее, беспомощно раскрывали и закрывали рты, как выброшенные на берег рыбы.

Тень подняла беретту руками охранника, сняла с предохранителя и выстрелила почти в упор.

Еще раз и еще.

Человек в фартуке споткнулся, будто налетел на невидимое препятствие.

Недоверчиво посмотрел сначала на Блейка, потом на окровавленный нож в своей руке.