Дорога, которой нет

– А, вы здесь, Ирочка? – Гортензия Андреевна поставила зонтик в угол, сняла плащ и тоже прислонила ладони к печке, – что ж, все как я и думала. Никитин действительно обещал договориться со своим шофером, но Наталья Борисовна сказала, что не нужно, Витя полетит домой на самолете, так получится быстрее и комфортнее. Как вы понимаете, Степан Андреевич вздохнул с облегчением и навязывать свои услуги больше не стал.

Ирина дочистила очередную картошину, плотную, белую, почти без глазков, но, когда разрезала ее пополам, внутри обнаружилась черная гниль. С досадой за напрасно выполненную работу Ирина выкинула картошину в ведро.

– И все-таки я не понимаю, как она убила Ольгу Григорьевну. Чисто практически как это у нее получилось?

Гортензия Андреевна пожала плечами:

– Много есть способов лишить человека жизни, и нелегалы знают большинство из них. Сама постаралась или отправила на дело незаметного Валерия Алексеевича, а может быть, просто подменила ампулу с витаминами, которые колола себе молодая женщина. А может быть, Наталье Борисовне просто повезло, она только украла снимок, а Ольга Григорьевна действительно умерла от какого-то не распознанного вовремя заболевания.

Ирина с надеждой ухватилась за эти слова:

– Да, это известное дело, что порой преступников сопровождает просто-таки фантастическое везение. Иногда ретроспективно изучаешь дело какого-нибудь маньяка, смотришь – разгадка была совсем рядом, и только удивительное стечение обстоятельств заставило следователей ее не заметить, пройти мимо. Будто невидимая рука судьбы буквально закрывала им глаза.

– Что ж, будем считать, что так, ибо вряд ли мы когда-нибудь узнаем правду, – заключила Гортензия Андреевна, – потому что к стыду своему должна признаться, что Наталья Борисовна мне нравилась, и совсем не хочется думать, что на ее руках кровь молодой беременной женщины.

– Ну и что мы будем делать с нашими прекрасными гипотезами? – спросила Ирина хмуро. – Куда пойдем?

Взяв ножик, Гортензия Андреевна присоединилась к ней. Она срезала кожуру так же тонко, как Ирина, только еще быстрее.

– В Большой дом надо бы, – вздохнула старушка.

– Да? Боюсь, как бы нам оттуда в дурдом не уехать с нашими теориями, – хмыкнула Ирина.

– Что ж, такой вариант возможен, но меня не это беспокоит, Ира. Я не хочу идти в контору, которая стреляет из пушки по воробьям, разрушает жизнь ни в чем не повинным людям, проворонив при этом матерых шпионов у себя под носом. Всего-то надо было поверить несчастным детям, которые клялись, что не передавали никаких текстов в эмигрантские издания, потянуть за эту ниточку, и, как знать, возможно, выяснилось бы, куда она ведет. Раскрыли бы наших соседей, и бедная жена Тимура осталась бы жива. Только зачем верить собственным гражданам, когда можно их загнобить и получить звезды на погоны? Честно скажу, Ирочка, я боюсь, что они, обнаружив, что безвозвратно упустили такую крупную рыбу, начнут бить по хвостам, и нам всем попадет.

– За что?

– Найдут за что, об этом не переживайте, – Гортензия Андреевна взяла следующую картошку, хотя в кастрюле было начищено уже достаточно, – и поедем мы с вами с нашими догадками куда-то подальше сумасшедшего дома.

– А если мы ошибаемся, то получимся стукачками и доносчицами, тоже нехорошо.

– С другой стороны, это наш гражданский долг, – вздохнула старушка, – эти вернулись на родину…

– В смысле – на родину? Вы думаете, они не русские?

– Думаю, что нет, больно у них биографии сиротские, что у мужа, что у жены. Но суть не в этом. Скажем, их забрала страна, на которую они работали, а сеть-то осталась, ждет новых резидентов, и страшно подумать, Ирочка, что они еще тут у нас наделают, если мы промолчим.

– А что наделают кагэбэшники, если не промолчим?

– Ну так, Ирочка, долг не всегда приятная и безопасная штука. Знаете что? Я, пожалуй, посоветуюсь со своим старым приятелем, который мне еще должен по делу Малиновского, помните?

– Такое не забывается.

– Мы с ним все обсудим, еще раз проверим мои подозрения на паранойю и на дикость, а дальше вместе решим, что с этим делать.

– Ну да, так, наверное, будет лучше всего.

– Но в первую очередь я, Ирочка, когда вы меня отпустите, поеду знаете куда?

– Куда?

– К отцу нашего Тимура. Скажу ему, что он проклял сына совершенно напрасно.

– Вы хотите ему все рассказать?

Гортензия Андреевна покачала головой: