Дорога мертвеца. Руками гнева

— Рада, что ты нашел, чем заняться, — сказала Мэри. — Я так до смерти перепугана.

— Я тоже. Занятие помогает расслабиться. Особенно если есть цель.

— Какая?

— Эти маленькие щепки. Подействовать на волков может только сердцевина дуба, так что нужно ободрать кору и стесать верхний слой, чтобы добиться эффекта.

— Собрался заколоть их этими щепочками? Отличный план.

— Я возьму эти щепки и порублю их на мелкие кусочки. А потом возьму пули и перочинным ножом проделаю сверху маленькие дырочки. В них положу кусочки дерева, а потом… — Он вытащил из кармана свечку. — Я залью дырочки с набитой внутрь древесиной воском. И когда я выстрелю, дуб попадет в волков вместе с пулями.

— Какой ты у нас умный, — сказала Мэри и отхлебнула из бутылки.

Джебидайя забрал у нее бутылку.

— Хватит. Нам лучше сохранять трезвый рассудок.

— Если хочешь, можешь меня трахнуть, — предложила Мэри. — Бесплатно.

— Вряд ли я смогу при этом сохранять рассудок. Как, по-твоему?

— Пожалуй. Просто хотелось сделать тебе приятное.

— Я оценил. Но, как ни жаль, вынужден отказаться.

Джебидайя продолжил строгать, но прежде оплавил спичкой низ свечи, прилепил ее на ночной столик и зажег фитиль. Когда он закончил строгать, воск уже растопился. Тогда он принялся заполнять пули фрагментами дерева и заливать сверху воском. Мэри старалась помогать.

Из глубины поросших соснами холмов долетел волчий вой.

— Идут, — сказал Джебидайя.

С лестничной площадки Джебидайя оглядел пространство внизу. Призраки сгинули, кроме Дола, легшего ничком за стойкой бара. Повредить ему волки не могли, скорее всего, заключил Джебидайя, он просто не хочет их видеть. Пусть и мертвый, а по-прежнему их боится. Ненадолго задержав взгляд на безмолвной белой фигуре, Джебидайя вернулся в номер и захлопнул дверь. Руки невольно взвесили пояс с револьверами. В барабанах уже находились особые пули. Ими же он зарядил винчестер. И такие же были в поясном патронташе — насколько для них хватило воска. Зонт с оторванным верхом превратился в тонкую заостренную трость. Джебидайя отдал ружье сидящей на кровати Мэри.

— Знаешь, — заметила она, — я и пустой стопкой в задницу слона не попаду.

— Дождись, чтобы бить в упор.

— Господи, — сказала Мэри.

— От него помощи не жди. Положись на этот винчестер.

— Может, они не догадаются, что мы здесь?

— Догадаются. Их терзает голод, и они нас учуют.

Звук глотка Мэри вышел громким, как кашель.

Примостившись на стуле у окна, Джебидайя смотрел на спящую Мэри. Как она умудрилась заснуть? У него каждый нерв трепетал от напряжения. Он зажег лампу и поставил рядом с собой на пол, откинулся на спинку и достал часы. Отщелкнув крышку, взглянул на циферблат. Прямо на глазах стрелки переползли с половины девятого на девять. Зажмурившись, он глубоко вздохнул и посмотрел снова. Передвинулись на пять с лишним минут. Шагнув к окну, выглянул на улицу. Что-то двигалось там, в низко висящей, едва не разлитой по земле тьме, будто черное масло зла. Разглядеть толком не удалось, но что-то крупное и мохнатое проскользнуло с дальней стороны улицы на задворки отеля. Приткнутый задом к стене в углу номера конь встрепенулся.

Джебидайя вдохнул поглубже и отошел от окна. Потрепал коню ноздри, подошел к двери, открыл и вышел на лестницу.

Тьма хоть глаз выколи, и ни единой души. Даже Дол пропал куда-то из укрытия за стойкой, вероятно, присоединился к товарищам, и все вместе они сбились в клубок белого тумана в каком-нибудь сортире на окраине. Он разглядел, что дверь на улицу приоткрыта. Притом что, войдя в отель, он ее закрыл.

Одной рукой опираясь на перила и не шевелясь, он долго всматривался вниз. Мало-помалу глаза привыкали к темноте. И вот — возле бара что-то шевельнулось.

Неподвижный сгусток тени.

Показалось, видно.

«Ладно, — подумал он, — им уже известно, что мы здесь». Вытащил из внутреннего кармана сюртука маленькую Библию, вырвал первую страницу, чиркнул спичкой и уронил подожженный листок. В коротком мерцании падающего огонька разглядел, что там не тень, а тварь. Блеснувший темный мех, неистовые желтые глаза, клыки — миг — и зверь метнулся к лестнице, следующим скачком пролетев несколько ступеней. В короткое мгновение Джебидайя успел заметить в углу второго. Громадный зверь с желтыми плошками глаз. Похоже, Волк-Король, подумал он, тот, кто повелевает остальными.

Ступив на край лестничного марша, Джебидайя выхватил револьвер, привычно нацелил ствол на взлетающий по ступеням силуэт в стальном испанском нагруднике. В темноте нельзя было разобрать детали доспеха, лишь отблески проникавших в окна тусклых лунных лучей доказывали его присутствие. Он старался целить пониже, в область промежности, так что, когда от выстрела револьвер дернулся вверх, пуля ударила твари в грудь, лязгнув о доспех, но пройдя насквозь. Тварь рыкнула, извернулась, но не остановилась. Белый дымок вился над дырой в нагруднике, куда ударила пуля, и над выходным отверстием в спине. «Боже, я попал точно посередке», — подумал Джебидайя, снова взводя курок. Пуля 45-го калибра должна была сбить его к подножию лестницы — есть нагрудник или нет.