Дорога мертвых

Железная фигура, полная смирения, под сводами рождающей электронной церкви.

– «Там кар на ходу.» – Би указывала влево, на дорогу. Мириам замерла, наблюдая за разворачивающимися вокруг призрачными стенами, которых хватило бы на целый город, и через которые уже едва просвечивала реальность. Раненый пробежал мимо стрелявших, дальше, в пустыню – а на рейдеров откуда-то со стороны, явно не из той же улочки, вышел Арго. Он шел неторопливо, с какой-то неловкой ленью в движениях – но прицелиться в него они так и не успели. Гладиатор внезапно оказался рядом, длинный меч плашмя ударил одного из них по плечу, швырнув на второго, а затем, описав длинную дугу, взлетел – чтобы через мгновение опуститься, знакомым страшным движением, не оставляющим шансов.

Кар, о котором говорила Би, вылетел из оседающего пыльного облака слева. Арго приподнял было меч, словно намереваясь разрубить пополам и его, но машина свернула к бетонному полю, не доехав до домиков. Вглядываясь в нее, словно через тройное мутное стекло, и поднимая игольник, Мириам вспомнила, что уже видела ее, съезжающей с хайвея последней – кар предводительницы Змей. Би, стоящая прямо на пути у машины, чуть присела. Но та снова свернула, объезжая воительницу, и выпущенная Мириам игла вскользь ударила в щиток, прикрывающий кабину, оставив на нем длинную белую трещину.

Кар затормозил между Би и Мириам, чуть в стороне, пойдя юзом и заскрипев шинами по бетону.

Мона снова всхлипнула, и этот звук тоже повис рядом с Мириам – как нечто живое, пульсирующее в электрическом пространстве, завершающем свое построение, готовящемся к чему-то…

Выпустив рукоять игольника, но продолжая держать его за ложе, Мириам осторожно погладила Мону по голове.

Из кара, отбросив решетчатую дверь, выбралась светловолосая девушка в кожаной броне – Змея-водитель, которую Мириам видела через прицел. Нерешительно пошла навстречу Би. Игольник Мириам смотрел ей в спину – и тонкая линия, указывающая путь смерти, проходила через ее огонек, совсем маленький в тени раскрывающей свои крылья невидимой громады.

В цветах светловолосой были только страх и надежда – очень много страха, очень мало надежды, и совсем ничего, кроме них.

Би шагнула к ней, поднимая окровавленный клинок, и та замерла, тоже поднимая нож с длинным лезвием.

– Право Ножа! – Пискнула Змея, вжав голову в плечи. – У меня есть право…

Вместо ответа Би ударила ее по предплечью, плашмя, и нож отлетел шагов на десять. Изогнутое лезвие в руке Би описало короткую петлю, и Змея зажмурилась, ожидая удара.

Которого не последовало.

III.

Напряжение ушло. Тишина, пришедшая вместо него, оглушила Мириам подобно грому.

– Она здесь. – Прошептала Мона. Ее шепот электронной строкой влился в окружающее пространство, стал частью одной из светящихся нитей, убегающих к далекому горизонту, полному зеленых зарниц и медленно движущихся форм.

Они стояли на равнине из синего металла, который не был металлом, убегающей во все стороны, насколько хватало глаз. Беззвучный гром смел поселение, и остатки зданий, как хлебные крошки со стола, сделав реальными синие полотнища электрической силы, бьющиеся на невидимом ветру, собирающиеся в нечто титаническое, нависающее над Мириам – бутон цветка, готовый расцвести всевидящим глазом.

Рядом чуть шевельнулась Мона, и впереди внезапно проступили две фигуры – в одинаковых позах, занеся для удара одинаковые ножи. Би и ее отражение, тоже в окровавленной майке, но с красными волосами, собранными в хвост. Движение полотен ускорилось, цветок превратился в ураган из электрических плоскостей, чашу, наклоненную в небе. На равнине появились новые силуэты – как актеры в странствующем цирке, который когда-то видела Мириам. Словно разошлись занавеси, закрывавшие их до сих пор.

Арго, застывший с мечом в одной руке, и обрывком ткани в другой.

Мари и Айс, стоящие на выходе из бункера, привязанные полотнами памяти к низкому небу – совсем маленькие по сравнению с развевающимися над ними гигантскими флагами.

Другие люди-флагштоки, люди-факелы, десятки их – вокруг, вдалеке, в тысячах километров. Цветные ленты размером в дом, достающие до солнца, и застывшие фейерверки, льющиеся из голов вертикально вверх.

Тусклые огоньки умирающих рейдеров. Девушка-Змея, призрачное изваяние, так и не проступившее до конца: огонек страха, приподнятые плечи, наклоненная голова, точно у котенка, застигнутого песчаной бурей.

– «Они забрали его.» – Сказал горизонт, и небо отозвалось сполохами синих молний. – «Он уходит во сне все дальше».

– Это я виновата! – Откликнулась Мона, едва слышно, и светящаяся строчка ее слов всплыла к вращающемуся зеву в небе. – Я позвала его, и он заснул. Он был беззащитен.

– Кого забрали? – Заговорила Би, стоящая впереди. – Что происходит?

– «Мой сын, которого вы должны вернуть. Я чувствую, как он уходит все дальше – вверх, в пустоту.»

– Небесные?

– «Да. Как те, кого они забирали раньше».

– Почему он им позволил?

– Он же был здесь. – Ответила Мона. – Даже он не может быть в двух местах сразу. Они как-то узнали, где он, и забрали его. Я тоже чувствую, как он удаляется.