Дорога между звезд

С вокзала Николя вышел неспешной походкой, взял огромную порцию мороженого и, не оглядываясь, отправился в заданный район. Старался идти по прямой, в темные переулки не сворачивал и за час с небольшим, пройдя весь путь пешком, оказался возле явочной квартиры. В прижатый к уху крабер он молол ничего не значащую ерунду, которая вполне понималась Алоисом. Дойдя до тупика, Николя лениво свернул за угол и прыгнул в люк ногами вперед. Внизу, для его безопасного падения, находилась удобная выемка, обложенная поролоном и ватой. Люк за ним моментально захлопнулся, а из конца тупика медленно стало подниматься вверх искусственное тело. Подъемом руководил Алоис. Из окна ему прекрасно было видно, как более пяти агентов с двух сторон ринулись к тупику. Двое из них заскочили туда одновременно с уже приготовленными парализаторами. Заметавшись взглядами по стенам, они увидели тело своего подопечного, которое уже скрывалось за коньком крыши. Один даже успел прицельно выстрелить. Впоследствии он сильно удивлялся своему непопаданию в цель. Но резиновой кукле от этого было ни жарко ни холодно. Тем более что через две минуты она прекратила свое существование. Выпотрошенная вата была раскидана по чердаку, резина, безжалостно разрезанная на части, оказалась в мусоропроводе верхнего этажа. На следующем этаже туда же отправилась и поспешно разорванная старая одежда. А на первом этаже ввалившиеся в подъезд спецназовцы моего дивизиона совсем не обратили внимания на щупленького парнишку, который с удивлением на них воззрился, так и не донеся ключ до своего почтового ящика. Хотя если бы рванувшие на крышу бойцы были внимательнее, то могли узнать в невзрачном индивидууме своего бывшего сослуживца. А так тот беспрепятственно покинул ставшую вдруг неимоверно шумной улочку, прошел еще несколько и уже там выбросил в одно из подвальных окон тонкий трос, который в скрученном состоянии держал до этого за пазухой.

Как мы потом узнали, беготня по крышам продолжалась всю ночь. Под горячую руку разгневанных неудачей следопытов попало больше трехсот подозрительных мужчин, просто ночевавших, промышлявших заимствованием чужих вещей или занимавшихся любовью на близко расположенных чердаках и крышах. Вот только Николя они так и не нашли. А спуститься под землю им и в голову не пришло.

Конечно, спасение Николя от явного ареста можно смело засчитывать в свой актив. Но с другой стороны, возникал справедливый вопрос: почему за ним была установлена такая плотная слежка? С какой стати? И так неожиданно? Наш товарищ благополучно лег на дно, но своим появлением разворошил огромную пирамиду с бешеными муравьями. Из-за многочисленных обысков, облав и проверок стало невозможно передвигаться по улицам не только нам, вновь прибывшим, но также и Алоису со своими помощниками.

Неужели кто-то узнал о моем присутствии на Оилтоне? Или просто заподозрил подобное? Выходит ли из этого, что мне удалось пробраться в пригороды столицы чисто случайно? Или меня пропустили с определенной целью? Ведь и подобное нельзя было исключать!

В первую очередь я потратил два часа на беседу по краберной связи с самим Николя. Особенно меня интересовали действия следователей по отношению к нему в последующие недели от того момента, когда совершилось убийство императора, а я уже находился, так сказать, в мире ином. Официально. Да и неофициально тоже. Мне Гарольд в свое время успел рассказать в общих чертах, что их всех мурыжили на различных следствиях почти целый месяц. Даже домутил применяли во время допросов, что хоть и вызывало вполне резонные возмущения, но воспринималось с вынужденным пониманием. Все оказались чисты и не запятнаны даже минимальным подозрением в страшных событиях. Вот только доверие они все равно потеряли. Из-за того, что относились ко мне слишком лояльно и открыто не верили в мое предательство. За что и поплатились — всех разжаловали и вышвырнули из дивизиона. Оставив к тому же без нажитых ранее средств существования. Гарольд, рассказывая мне, еще с эдакой грустинкой добавил:

— Хорошо хоть так! А ведь могли и ликвидировать без шума и пыли!

Николя тоже предполагал подобную возможность. Но в отличие от Гарольда он сразу стал называть самую вероятную заступницу — принцессу. Только она могла решить окончательно, что с ними делать. И ведь еще существовал вариант чуть ли не пожизненного заключения! Ведь могли на всякий случай засадить в одно из казенных учреждений и содержать там сколько угодно. Благо синтетических продуктов не жалко.

По воспоминаниям Николя, после того как их отпустили на все шесть сторон, они собрались вместе и еще две недели спорили, выдвигали свои версии и решали, чем заняться в дальнейшем. Им, конечно, намекнули, что оставаться в столице нежелательно, но и чрезмерным вниманием не баловали. Хотя слежка велась почти за всеми постоянно. Именно из-за слежки ребята и решили выбираться с Оилтона. Не захотелось им всю жизнь жить под явным колпаком.