Дорога между звезд

— Садитесь, господин Ранверс! — закричал Алоис. — Что с вашей женой произошло?!

— Как обычно! — отвечал я нарочито громко. — Любит заснуть в самый неподходящий момент!

Бережно усадив женщину на сиденье, я уселся рядом, и мы рванули вверх со всей возможной скоростью. Заклеив рот своей жертве липкой лентой и связав руки, я стал производить тщательный обыск. Крабер из ее сумочки я тут же выбросил на крышу какого-то проплывающего под нами здания. Остальная мелочь вовсе не заслуживала внимания и отправилась за борт вместе с сумочкой. По ходу обыска приходилось обмениваться с Алоисом короткими фразами:

— Вот ведь чудо — голосом убить может!

— Но как они здесь оказались?

— Вот у нее и выясним! Просто повезло — живой взял!

— Никто ее не страховал?

— Вроде нет! Слишком увлеклись случайной жертвой!

— А Ульрих? — Я тут же включил с тем связь. — Ты как?

— Уже в порядке! Лечу на флаере к бабушке!

— Там и сиди, никуда не высовываясь! И хвост не приведи! Отбой! — И снова Алоису: — Ульрих благополучно смылся!

— Опять он что-то напутал? Его вина?

— Да нет, скорее его счастье! Давай-ка на улицу Лунмана! Там есть где отсидеться и поговорить с этой дамочкой. Там же и спрячем ее на время.

— Я тебе завидую — никогда не останешься без крыши над головой!

— Я тебе тоже — и такси у тебя имеется, и любые приборы!

— Так ведь по должности положено! — ухмыльнулся Алоис.

— И мне положено! — в тон товарищу ответил я, продолжая в то же время тщательно прощупывать одежду нашей попутчицы. — Не нравятся мне эти вставки! Очень странные! Сорвал бы сейчас одежду и выкинул, но как ее в дом внести голую?

— Внутри сразу и разденешь! А я тут же отвезу ее шмотки куда подальше и брошу в утилизатор.

— Добро! Кажись, на месте?

— Да! Какой номер?

— Восьмой! Садись прямо во дворике.

— А если и тут засада?

— Вдвоем справимся. Так! Отлично! Держи руки на штурвале — я зайду внутрь проверю! Если что — тарань окна!

Я выскочил из такси и внимательно осмотрелся. А затем набрал номер кода на консоли двери. Та тут же открылась, и я шагнул почти в полную темноту. На мгновение замер. Ни звука! Тут же прыгнул в сторону и включил хорошо знакомый мне выключатель. Гостиная озарилась мягким светом, и робот-уборщик проворковал радостным голосом:

— Добро пожаловать к родному очагу!

Робот тоже исполнял важные предписания при охране этого огромного и хорошо укомплектованного гнездышка. Поэтому я полностью успокоился — посторонние сюда не входили. Занеся женщину внутрь, я уложил ее на диван и, как заправский дон жуан, в мгновение ока полностью лишил ее одежды. Отдал все до последней мелочи Алоису, и тот через десять секунд взмыл на машине в воздух и пропал за крышами ближайших домиков.

Пока пленница не пришла в сознание, я уже более тщательно осмотрел внутренности комнат и поговорил кратко с ребятами. Осложнений у них не предвиделось, и поэтому я спокойно мог заняться таинственной незнакомкой. Хоть и провел с ней бурную ночь в свое время, но так до сих пор и не знал ее имени. Так что предстояло очень важное знакомство. И очень длинная и содержательная беседа.

Но хотелось запротоколировать все детали. Да и оставаться наедине с подобной не то стервой, не то колдуньей я опасался. С такими, как она, надо бороться группой. А для этого нужно дождаться возвращения и содействия нашего мавра. Пока он не появился с требуемыми для допроса материалами, я наблюдал за пленницей. В сознание она так и не приходила и, кажется, не притворялась. На щеке, в том месте, где я нанес пощечину, красовалось темное пятно размером с монету. Словно синяк трехдневной давности. Немного обеспокоенный таким долгим беспамятством, я решил поговорить с Булькой. Но тот молчал как рыба. И лишь после усиленных криков мне удалось растормошить своего товарища риптона. Да и то он выдавил из себя лишь обессиленное ворчание:

«Мне плохо… Потратил все силы на молнию… Очень много энергии ушло… Надо восстановиться… Много спать… А ты — много есть…»

В общем — переработался! И силенки поиссякли… хотя совсем недавно мы славно пообедали и я до сих пор чувствовал в своем желудке приятную тяжесть. Но тратить появившееся время даром? Убедившись в надежности узлов на веревках, которыми загадочная женщина прочно крепилась к дивану, я отправился на кухню. О свежих продуктах на глубоко и надолго законспирированной квартире нечего было и думать, но я ведь не из переборчивых. Две минуты — и ловко вскрытая ножом килограммовая банка порадовала своим приятно пахнущим содержимым: кубики куриной грудинки в красно-буром густом соусе. На кухне я есть не стал. Воткнул в банку столовую ложку, захватил пакет с чудесными сухариками и отправился к своей пленнице. И правильно сделал: она оказалась в полном сознании и прилагала все усилия для своего освобождения. Сомневаюсь, что ей бы это удалось. Пожалуй, она бы даже задохнулась в затянувшейся на шее петле. Но билась в конвульсиях она отчаянно. А когда наши взгляды встретились, то я понял, что она действительно скорее согласится умереть, чем оставаться в плену.