Дорога на Балинор

Комната была небольшой, с низким потолком и крошечным окошком, огромной кроватью и сундуком, стоящим у стены. Лори поменяла свои рваные бриджи и рубашку на длинное голубое платье с пуговицами до высокого воротника. Ее видавшие виды грязные ботинки для верховой езды лежали на полу вместе с кучей одежды.

— Можешь взять их и почистить, — показала она на ботинки.

— Сама почистишь. — Ари устало опустилась на кровать.

— Как? Разве ты не моя служанка?

— Забудь об этом, Лори. Я не в настроении. А тебе не повредила бы домашняя работа.

— Что? Такой леди, как я? Ни в коем случае. — Она встала и прошлась по комнате. Потом она закусила нижнюю губу. — Ты представляешь себе, как мы будем отсюда выбираться?

— Пока нет. Но что-нибудь придумаю. Что ты там наплела мистеру Сэмлету?

— Что мы ехали с севера, потом нас напугали медведи, и наш багаж утонул в реке.

— Медведи? А если они здесь не водятся?

— Ты сама говорила мне, что здесь есть медведи. А Сэмлет не мог понять, о чем идет речь, пока я не изобразила медвежью походку. — Лори вздрогнула.

— И что он на это сказал?

Лори заговорила так тихо, что Ари едва ее слышала:

— Такие существа водятся в здешнем лесу. Они опасны. И ночью нам нельзя отсюда выходить. — Она пожала плечами. — Я ему поверила. Я ни шагу отсюда не сделаю, пока не узнаю, как мы можем отсюда выбраться.

— Жена мистера Сэмлета оставила мне какую нибудь одежду?

Лори показала на сундук:

— Здесь.

— А ванная?

— Ванная! Ха! — презрительно рассмеялась Лори. — Ты называешь ванной две бадьи — большую и маленькую?

— Большую и маленькую?

— В одну садишься, а из другой… В общем, сама понимаешь. Когда выйдешь отсюда, поверни по коридору налево. Только мойся поскорее.

Ари, открывшая сундук и изучившая его содержимое, сказала с рассеянным видом:

— Я возьму эту юбку и этот жакет. Ботинки я оставлю свои. Потом я спущусь вниз и поболтаюсь там. Посмотрим, смогу ли я узнать что-нибудь полезное для нас.

— Прекрасно! — фыркнула Лори. — Просто замечательно. А я останусь здесь одна. Я и так весь день просидела одна!

— Да ради бога! Пока я буду мыться, с тобой может побыть Линк. А потом мы спустимся вниз вместе, хорошо?

Лори всхлипнула. На ее лице появилось всегдашнее недовольное выражение, а в глазах — слезы. Ари вздохнула:

— Так будет замечательно.

— Нет, не будет! Что, если мы никогда не вернемся домой?

Ари взяла в руки юбку и жакет:

— Не беспокойся. Вернемся. Я это точно знаю.

— Я не выйду из этой комнаты, пока точно не узнаю, что мы вернемся домой.

Ари закатила глаза, вышла из комнаты и остановилась в коридоре. Даже пахло здесь не так, как на ранчо. Горели факелы, прикрепленные к стенам, поэтому даже свет здесь отличался.

Как же они вернутся отсюда на ранчо? Ари потерла ладонями лицо. Она устала. Как она устала! Она закусила губу, и у нее появилась до странности настойчивая мысль. Она не хотела возвращаться. Во всяком случае, пока. Было в этом месте что-то такое, что притягивало ее.

Глава четвертая

Линкольн терпеливо ждал в коридоре, пока Ари мылась и переодевалась. На подоле темно-красной юбки была очень, симпатичная вышивка, но юбка оказалась немного широка в талии, поэтому Ари пришлось подпоясаться. Блуза была сшита из мягкой белой хлопчатобумажной ткани с длинными рукавами и небольшим вырезом впереди, который завязывался двумя тесемками. Кожаный жилет плотно прилегал к телу, это было красиво и согревало в холодный вечер. Волосы Ари собрала в пучок на макушке и заколола. Единственная проблема заключалась в ее ботинках для верховой езды. Носки были грязными после долгого дня пути, но без них она не могла надеть ботинки. Поэтому Ари натянула носки, надела ботинки и открыла дверь.

Она была готова.

Линкольн лежал на полу и выгрызал грязь из своих передних лап. Когда Ари вышла, пес прыгнул к ее ногам и встретил ее, опустив голову, виляя хвостом и говоря:

— Ты стала совсем как они!

— Это хорошо или плохо? — она вздохнула. — То есть они хорошие или плохие?

— Если они плохие, то я их укушу! Укушу!

— Спасибо. Я поняла.

Она остановилась на верху лестницы. Комната была освещена факелами. В камине горело большое бревно. Огромная деревянная входная дверь открывалась и закрывалась, когда входили люди. На лестнице тянуло холодом, и Ари поежилась. Она была рада, что на ней надет кожаный жилет. После захода солнца здесь, в Балиноре, становилось холодно.

В комнате было полно жителей деревни. Одни пили из деревянных чашек, другие ели хлеб, сыр и персики. Удастся ли ей проскользнуть незамеченной? Будут ли они говорить при ней, совсем чужой среди них? Казалось, они все тут знали друг друга.