Дорога на Москву

– А ты вот женись на местной, узнаешь, – подмигнул Игорю Коля. – Видал, каковы они здесь?

Это я видал. Девушки были хороши все без исключения, что не только удивляло, но и озадачивало. Молодость – это понятно. Чистый воздух и калорийные продукты – тоже. Польки и вальсы, «зелёная вишня с-под кореня вышла», юбки ниже колен, рыдания из-за не испачканной кровью простыни, каравай с рожками, щука, занимающая три стола… Да, на Нарочи вполне может распуститься цветок папоротника. Все здешние девушки – цветки, загорающиеся в купальскую ночь.

– Твоя Ольга тоже цветок, – сказал я Николаю.

– Конечно, – кивнул он и выковырял из развороченного брюха щуки куриное крылышко. – Но если этот цветок нюхаешь каждый день, не чувствуешь запаха.

Игорь крякнул и подался из комнаты. Старших товарищей слушать надо, но – не всегда.

– Хороший парень, – сказал я, – вот только играть в баскетбол никак не научится.

– Зато деканом будет, – посмотрел на бутыль Николай, прикидывая, наливать или нет. – Ладно, давай по последней. Скоро на дизель двинемся.

– Чёрненькая с подругами тоже уезжают?

– Не знаю, – пожал плечами Коля.

– О чём же вы ночью говорили?

– А мы не говорили.

– Понятно.

Костёр свадьбы догорал. В дальних комнатах звенели стаканы, шумели во дворе парни, откуда-то доносилось «Вот кто-то с горочки спустился…». Мы сидели над щукой, от которой уцелела одна голова.

– И жена Игорю досталась хорошая, – сказал я. – Спокойная.

– Моя тоже сначала была спокойная, – покачал головой Николай. – Имею я право на свадьбе друга выпить и закусить?

– Имеешь, – согласился я. – Жену не надо было терять. У тебя когда защита диссертации?

– Осенью. А ты книжку написал?

– Отнес в издательство.

– Вот за это надо выпить вне очереди.

Я не стал возражать. Выпить за диссертацию или за книгу – это как показать испачканную кровью простыню. Народный обычай.

Пока мы сидели подле щучьей головы, которая уже была, конечно, без угря, вся свадьба вдруг стала собираться на дизель. Это я понял по голосам, доносившимся со двора.

– На дизеле поедем? – спросил я Николая.

– А как же! – удивился он. – И на этой… электричке.

Последнее слово он выговорил вполне уверенно.

Мы вышли во двор, запруженный толпой. Из неё вынырнула Ольга и твёрдо взяла мужа под руку.

– И что, – спросил я Ольгу, – все эти люди собираются на поезд?

– Да, завтра на работу, – тревожно заглянула она в лицо мужу. – Коля, тебе завтра тоже на работу.

– После свадьбы ни на какую работу я не пойду, – заявил он.

– А как же мы все поместимся в этот поезд? – гнул я своё. – Нас ведь человек сто, не меньше.

– Свободно поместимся, – обвёл взглядом толпу Николай. – Сто человек для дизеля – не проблема.

Я успокоился.

Подошел Игорь с тяжёлой сумкой в руках.

– Я вас провожу, – сказал он. – Дизель уже стоит.

– Где стоит? – удивился я.

– На путях, – повернулся ко мне Николай. – Дизель может стоять только на путях.

– Пока мы дойдём, он уедет, – сказал я.

– Подождёт, – поставил сумку на землю Игорь. – Машинисты знают, что должны забрать свадьбу.

– Помочь? – кивнул я на сумку.

– Не надо.

Мы двинулись гуськом по луговой тропке, едва угадывавшейся в траве. Николай был прав: если идешь гуськом, не заблудишься. Спина товарища – верный маяк. Я вспомнил о подруге смуглянки, у которой осиная талия, и оглянулся. Зрелище, открывшееся мне, было столь сильным, что я не удержался от восклицания. Вереница отъезжающих тянулась через весь луг, и конца ей не было видно. Разглядеть в этом мурашином сонмище смуглянку и тем более осиную талию её подруги не представлялось возможным.

– Хорошо идут, – сказал я.

– Не падают, – согласился Коля.

– Кто упал? – обеспокоился Игорь, который шёл за нами со своей сумкой.

Николай встрепенулся, высвободился из Ольгиных объятий, поднял вверх правую руку и зычно крикнул:

– За родину, за Сталина – вперёд!

Ольга зажала ему рот рукой.

Я хотел спросить Игоря о подруге с осиной талией, но во всех вариантах вопроса фигурировала смуглянка, и я сдержался. Может, в поезде обнаружится.

Дизель действительно мирно стоял на путях, дожидаясь нас. Машинисты покуривали у локомотива.

– Свадьба! – крикнул им Игорь.

Те помахали в ответ рукой – видно, что свадьба.

Поезд был наполовину пуст, Николай и здесь оказался прав.

– Ну что, будем прощаться? – сказал я Игорю.

– Сейчас… – поковырялся он в сумке. – Это вам на дорожку.

Он сунул в руки мне и Николаю по бутылке водки.

– Зачем! – попыталась отнять у мужа бутылку Ольга, но Николай не отдал.

– Пригодится, – сказал он и спрятал бутылку за пазуху.

У меня никто водку не отнимал, и я просто держал бутылку в руке.

Народ прибывал, но садиться в поезд никто не торопился. Обнимались, целовались, кто-то пытался сплясать польку.

– А где Нина? – стал озираться по сторонам Коля, но мне показалось, что он высматривает смуглянку.

– Потерялась, – подмигнул я ему.

– Чувствует себя неважно, – сказал Игорь.

– Ты её в обиду не давай! – погрозила ему пальцем Ольга. – Не бери пример с моего.

– Когда это я тебя в обиду давал? – оскорбился Николай. – Танцевать толком не научил – это да.

Локомотив несколько раз свистнул, но на толпу это не произвело впечатления.