Дорога на плаху

— Представляешь, вхожу я по нужде в сортир, — пьяно размахивая руками, фантазировал белобрысый крепкий сержант Васин, — а там уже место занято. Это от страха перед нами, бандит запоносил и сидит, гад. Я, конечно, не теряюсь и «мочу» его прямо на очке! Ха-ха-ха!

— Ну, это некрасиво! Я бы дал ему возможность штаны надеть, — сострил его сосед по купе сухощавый черноволосый сержант Анашкин, вызывая смех соседей. — Это было бы по-джентельменски.

— Заметано, как напорешься на бандита в сортире, дай мне знать, вместе поможем ему штаны надевать, — парировал сержант Васин, наливая водку в одноразовые стаканчики. — Только сортиров в Чечне, думаю, не густо.

— Ничего, мы их понастроим.

— Как бы эти сортиры в наши гробы не превратились, — едко заметил прапорщик Бакшин.

— Прапорщик, поменьше пессимизма! — закричал сержант Васин. — Ты туда за чем едешь?

— Чтобы гробовых побольше заработать. Пацанов у меня трое, жена без работы.

— Ну-у, прапор, затянул волынку, — недовольно поморщился Васин, — не порть настроение, раскрепости свою душу хотя бы в дороге. Ты же доброволец!

— Доброволец по нужде, — мрачно ответил прапорщик. — Настрогал троих, а поднять на ноги не могу.

— Между прочим, там стреляют, прапор, как если осиротишь пацанов? — недовольный начавшейся дискуссией, зло сказал черноволосый Анашкин. — Думаешь, ты один бедствуешь? Мне эта ментовка во, где сидит, — черноволосый рубанул себя по глотке. — Я после армии потыкался-потыкался, нигде прилично устроиться на работу не смог. Вот и попер в вышибалы. И сейчас тоже не от хорошей жизни еду.

— Хорош, завязывай! — властно сказал Васин, — чай, не на митинге, надоело. Дайте отдохнуть от домашних проблем. Может, мы последний раз вот так сидим и свободно пьем водку. Там, говорят, стреляют и очень метко из наших же снайперских винтовок, а снайперы, обученные нашими же инструкторами.

— Вот это ближе к действительности, — подвел черту прапорщик Бакшин, — а про сортир, в котором премьер-министр собирается бандитов «мочить», забудь.

— Что ты, право, прицепился, шуток не понимаешь?

— Шутка у тебя слишком кровавая получилась. Тошнит от нее.

— Ладно вам, братцы, замнем для ясности, — согласился с прапором Анашкин, — наливай по единой.

Борис и два лейтенанта сидели в соседнем купе, тоже пропустили по сто граммов. Но больше Петраков, как старший, отказался. Он сидел с края и хорошо слышал разговор соседей. Он сдержанно относился к высказыванию главы российского правительства, и уж ни в коем случае не разделял ажиотаж журналистов, поднятый вокруг не корректной фразы премьера, хотя в принципе соглашался с ним, что с бандитами должен быть разговор коротким. Ему было неловко слушать остроты на эту тему, и он не мог понять, отчего происходит эта неловкость. И когда услышал заключение прапорщика, допер в чем суть этой неловкости: в кровавости шутки.

— «„Доброволец по нужде“, — усмехнулся Борис определению прапорщика, — и в этом он тоже прав. Серьезный человек. Надо бы сойтись поближе. Откровенно говоря, Борис тоже доброволец по нужде. У каждого из этих людей своя нужда на чужой, как сказала мама, земле. Почему так легко люди поддаются соблазну удовлетворить эту нужду, действительно, на чужой земле? Не лучше ли решать проблемы у себя дома. Чечня далеко не палочка-выручалочка, а кровавая палочка. И в этом мы скоро убедимся»…

Команда выгружалась в Дагестане на станции Кизляр, без помпы, быстро. Тут же погрузились в военные грузовики, ушли через блок-пост к границе мятежной республики и долго ехали в полевой лагерь. Офицер сопровождения пояснил, что они будут квартировать пока вместе с внутренними войсками министерства до особого распоряжения. Здесь же посмотрят, на что они способны, короткая боевая подготовка и — в дело.

Неподалеку, за холмом, ударила тяжелая артиллерия и сухие, надтреснутые залпы не смолкали не менее получаса.

— Тактика, можно сказать, выжженной земли, — пояснил офицер. — Сколько можно гробить живую силу, вот таких молодцов, как ваша команда.

— Понятно, — процедил сквозь зубы прапорщик, — это называется «мочить» в сортирах.

— Ты верно подметил, — отозвался офицер сопровождения. — Снаряд не разбирает, где бандит, а где старуха с детьми. Пошли, капитан, в штабную палатку, там все тебе разъяснят — где, как и что? На том моя миссия будет закончена.