Дорога на Рейншедоу (ЛП)

– Что случилось? Ты в порядке? Люси… – когда он заходил за племянницей в гостиную, мимо уха что-то прожужжало, что-то размером с шарик для гольфа. Сэм едва сдержал крепкое словцо. К счастью, он не выругался, потому что когда существо устремилось в угол потолка и врезалось в стену, Сэм увидел, что это колибри. Птичка негромко попискивала и бешено махала крылышками.

Люси сидела на диване, сражаясь с окном.

– Прекрати, – коротко сказал Сэм, в три шага преодолевая разделявшее их расстояние. – Тебе же больно будет.

– Она всё бьётся о стены и стекло, – задыхающимся голосом проговорила Люси. – А я не могу открыть это дурацкое…

– Влажность. Рама разбухла. – Сэм дернул раму вверх, открыв окно, чтобы колибри вылетела наружу.

Но крошечная птичка металась, резко бросаясь из стороны в сторону, и раз за разом колотилась о стену. Сэм задумался, как бы направить пичугу к окну, не повредив крылышко. При таких условиях птичка может умереть от усталости или напряжения.

– Дай мне свою шапочку, Холлс, – сказал он, снимая с головы девочки розовую бейсболку. Пока бедная колибри билась в углу комнаты, Сэм попытался осторожно поймать её кепкой и вскоре почувствовал, как птичка упала в неё.

Холли издала невнятный вскрик.

Сэм бережно взял колибри в ладонь и подошёл к открытому окну.

– Она умерла? – беспокойно спросила Холли, залезая на диван к Люси.

Сэм покачал головой.

– Просто отдыхает, – прошептал он.

Все трое смотрели, как Сэм вытягивает сложенные ковшиком руки за окно, и ждали. Постепенно птичка пришла в себя. Её сердечко размером не более семечка подсолнуха тихо и часто забилось. Пичужка вспорхнула с ладоней Сэма и улетела, исчезнув в винограднике.

– Как она попала в дом? – спросил Сэм, переводя взгляд с Люси на Холли. – Кто-то оставил дверь открытой? – Он с интересом заметил, что на лице Люси отразилось смущение.

– Нет! – восхищённо сказала Холли. – Это сделала Люси!

– Что она сделала? – спросил Сэм, обращая внимание, как побледнела Люси.

– Птичку! Из стакана для сока! – воскликнула Холли. – Он был у неё в руке и превратился в птичку. Да, Люси?

– Я… – Очевидно взволнованная, Люси подбирала слова, беззвучно открывая и закрывая рот. – Я не совсем поняла, что произошло, – наконец сумела произнести она.

– Птичка выпорхнула из твоей руки, – пришла ей на помощь Холли. – А твой стакан исчез. – Она подхватила свой стакан и вытянула руку вперёд: – Может быть, у тебя получится ещё раз.

Люси отпрянула:

– Спасибо, нет, я… Лучше держи стакан, Холли.

Она выглядела такой виноватой и так покраснела от беспокойства, что её вид лишь придал веса безумной мысли, пришедшей Сэму в голову.

– Я верю в волшебство, – однажды сказала ему Люси.

И теперь он знал, почему.

Не имело значения, что это противоречило здравому смыслу. Собственный опыт Сэма научил его, что правда не всегда кажется логичной.

Глядя на Люси, он пытался распутать клубок чувств и мыслей. Всю свою взрослую жизнь он держал свои чувства в идеальном порядке, совсем как некоторые хранят ножи в подставке, лезвиями внутрь. Но с Люси вести себя так было невозможно.

Он никогда никому не рассказывал о своей собственной способности. Ни разу не представлялось случая. Но так уж удивительно сложились события, что она стала основой для связи с другим человеком. С Люси.

– Неплохой трюк, – спокойно произнес он, и Люси побледнела и отвернулась.

– Но это не трюк! – запротестовала Холли. – Всё было на самом деле!

– Иногда, – сказал племяннице Сэм, – настоящее кажется волшебством, а волшебство – настоящим.

– Да, но…

– Холлс, сделай доброе дело, сходи на кухню и принеси Люси лекарство. И воды.

– Хорошо. – Холли спрыгнула с дивана, отчего Люси вздрогнула и поморщилась от боли. Напряжения вследствие всех этих событий оказалось для неё явно чересчур.

– Через минуту-другую я поменяю компрессы, – заверил её Сэм.

Люси кивнула, почти дрожа от боли и беспокойства.

– Спасибо.

Сэм присел рядом с диваном на корточки. Он не просил объяснений, а просто позволил тянуться долгой минуте. Молча взял руку Люси, перевернул ладонью вверх и гладил бледные пальцы, пока они не порозовели, как лепестки.

Краски схлынули с лица Люси, только алела, выделяясь, полоса, пробежавшая через скулы и переносицу.

– Что бы ни сказала Холли, – сумела выговорить она, – это не то…

– Я понимаю, – сказал Сэм.

– Да, но я не хочу, чтобы ты думал…

– Люси. Посмотри на меня. – Он подождал, пока она не поднимет глаза. – Я понимаю.

Она недоумённо покачала головой.

Желая прояснить ситуацию, но почти не веря тому, что делает, Сэм протянул свободную руку к стоящему на кофейном столике террариуму. Миниатюрные орхидеи, всегда цветущие, начали увядать и коричневеть. А когда ладонь Сэма задержалась над сосудом, цветы и папоротники устремились к ней, и к лепесткам вернулась кремовая белизна, а зелёные растения ожили.

Молчаливая и испуганная, Люси перевела взгляд с террариума на лицо Сэма. Он разглядел удивление в её глазах, блеск непролитых слёз, прокатившуюся по горлу судорогу. Она крепче сжала его пальцы.