Дорога на Уиган-Пирс

Жена вернулась в гостиницу, а я побрел в темноте искать себе пристанище для сна. Помню, что чувствовал себя вялым; всё опостылело. Как я мечтал заснуть в постели! Идти некуда, негде преклонить голову. Подпольной организации у ПОУМ не было. Ее руководители, конечно, допускали, что партию могут объявить вне закона, но не ожидали, что «охота на ведьм» достигнет такого размаха. Мало того, они занимались перестройкой зданий ПОУМ (в числе прочего предполагалось создать свой кинотеатр в административном здании, где раньше располагался банк) до того самого дня, когда ПОУМ запретили. В итоге не существовало ни тайных мест для встреч, ни убежищ, которые должны быть у каждой революционной партии. Кто знает, сколько людей, скрываясь от полиции, ночевали этой ночью на улице! После пяти дней тяжелого путешествия, когда приходилось спать черт знает где, рука здорово разболелась, а теперь еще эти идиоты выслеживают меня, и опять придется спать на земле. Голова моя была занята только этим. Было не до политических размышлений. Такое со мной происходит всегда: когда я впутываюсь в политические или военные действия, основные мои переживания связаны с физическими неудобствами. Потом я осознáю важность событий, но пока они не закончились, хочу только одного – чтобы вся эта бессмыслица поскорее завершилась, и быть от всего этого подальше; что ж, возможно, это постыдное желание.

Я долго шел – и наконец оказался неподалеку от центральной больницы. Хотелось найти место, где меня не потревожит назойливый полицейский и не потребует документы. Я заглянул в бомбоубежище, но его только недавно выкопали, и со стен капала вода. Затем набрел на руины церкви, разрушенной и сожженной в революцию. Сохранились лишь остов, четыре стены без крыши и груды камней. В полумраке я нашел какую-то яму, там и улегся. Каменные обломки – не лучшая постель, но ночь, к счастью, была теплая, и мне удалось несколько часов поспать.

Глава 14

В Барселоне трудно скрываться от полиции, ведь кафе здесь открываются поздно. Когда спишь на улице, просыпаешься обычно рано, – а ни одно кафе в городе не открывается раньше девяти. Прошло много времени, прежде чем я смог выпить чашку кофе и побриться.

Было странно видеть на стене в парикмахерской старое анархистское предупреждение, что чаевые запрещены. «Революция разбила наши оковы» – гласил плакат. Мне захотелось сказать брадобреям, что если они не проявят активности, то и оглянуться не успеют, как снова окажутся в оковах.

Я побрел в центр города. Со всех зданий ПОУМ сорвали красные флаги – теперь на их месте развевались республиканские, а в дверях стояли вооруженные жандармы. На углу площади Каталонии полицейские развлекались тем, что били окна в центре Красной помощи. Книжные киоски ПОУМ опустели, а на рекламном щите на Рамблас намалевали карикатуру на ПОУМ – лицо фашиста под маской. В самом конце Рамблас, возле набережной, я увидел странное зрелище: шеренга ополченцев, только что с передовой – в грязной и потрепанной одежде, – устало развалилась на стульях перед чистильщиками обуви. Я понял, кто они, – более того, одного из них я узнал. Эти ополченцы ПОУМ вчера приехали в отпуск с фронта, узнали, что их партия запрещена, и провели ночь на улице, потому что их дома были оцеплены. У приехавшего в эти дни ополченца ПОУМ был выбор – или сразу идти в тюрьму, или скрываться. Не очень приятный выбор после трех или четырех месяцев на фронте.

Мы оказались в странной ситуации. Ночью за нами охотились, а днем мы вели почти нормальную жизнь. Каждый дом, в котором жили сторонники ПОУМ, был – или мог быть – под наблюдением, а пойти в гостиницу или в пансионат было невозможно: хозяев обязали немедленно заявлять о вновь прибывших постояльцах в полицию. На практике это означало ночевку на улице. С другой стороны, днем в таком большом городе, как Барселона, можно чувствовать себя в безопасности. На улицах было полно гражданских гвардейцев, штурмовиков, карабинеров и рядовых полицейских. Не сомневаюсь, что по улицам ходили и шпики в гражданской одежде, но они не могли останавливать всех подряд, и если вы выглядели прилично, вас не трогали. Нельзя было болтаться возле зданий ПОУМ, а также заходить в кафе или рестораны, где тебя знали. Этим и следующим днем я провел много времени в городской бане. Мне показалось, что это неплохой способ убить время и одновременно не попасться на глаза полиции. К сожалению, такая мысль пришла в голову многим, и спустя несколько дней – я тогда уже покинул Барселону – полиция устроила облаву в банях и арестовала многих троцкистов в чем мать родила.