Дорога на закат

Подвела мои ходячие мослы к забору и совсем не красиво, вскарабкалась в седло. Спутники, видя мои потуги хмыкали, явно стараясь сдержать смех. А могли бы и помочь.

Выехали мы под радостные пожелания доброй дороги и успехов. Я не оглядывалась. Ни к чему. Хоть и хотелось хоть раз еще взглянуть на странную старуху-травницу, способную заглядывать в душу.

Ничего. Однажды, я обязательно вернусь, чтобы снова с ней увидеться. Наверное.

Глава 16

Лесная тропа оказалась… лесной тропой. Узкая настолько, что ветки кустов то и дело норовили стащить у меня мои уже немногочисленные пожитки, а то и меня саму выдернуть из седла. Хотя столь умелая наездница, как я, могла бы и сама достойно свалиться с лошади. К тому же, вихляла наша дорога, как бешеный пес хвостом. И если Онри, возглавляющий наш отряд, мог хоть как-то ориентироваться на резких поворотах, петлях и кочках, то мне и тем более Виленту, приходилось нелегко.

И только жизнерадостное животное Дрог, которому настроение испортить не смог бы даже конец света, шуршал кустами и поскуливал от восторга, разгоняя стайки мелких птиц с кустов.

Настроение было… не хорошее и не плохое. Его можно было бы назвать задумчивым. Или спокойным.

Слова совершенно незнакомой старухи-травницы разъедали мою уверенность в попутчиках, как капля негашеной извести — глаз. Так и хотелось окликнуть Онри и спросить, а что она имела в виду — старушка, что живет в захолустье на окраине деревни? И только здравый смысл не позволял раскрывать рта и молоть чепуху. Или все же не чепуху?

В общем, меня мучил вопрос, правильно ли я поступаю слепо доверяя пусть и кровному, но совершенно чужому родственнику. И еще, что ждет меня там в конце пути. В ордене Стихийников. Не просто так мой новоявленный родственник злился на мать, скрывшую первые проявления моего дара.

— Онри! — окликнула я мага.

Понять, что он услышал меня можно было разве что по едва заметно напрягшейся спине.

— Что делают с теми, кто не приходит в Орден когда у них проявляется дар?

Некоторое время он молчал. Раздумывал, наверное, стоит ли отвечать на мой вопрос.

— Смотря к чему приводит это нежелание подчиняться общим законам, Нарри. Порой последствия плачевны. И за это кто-то должен отвечать. Иначе, к чему тогда все эти законы.

— Их убивают? — сделала я весьма закономерный вывод.

— Казнят. Потому лучше тебе помалкивать о том, что мать пыталась спрятать тебя от Стихийников.

Я не видела его лица. Не могла ничего понять из интонаций. Читать между строк явно не мой конек. Но разговаривать на эту тему резко расхотелось.

Противно жужжащий комар описал круг вокруг меня и приземлился на щеку. Я легко прихлопнула насекомое.

Болото уже рядом. Первые вестники этого — настырный и до ужаса голодный гнус. Чем дальше, тем гуще рои мошкары, почувствовавшие приближающийся обед. Я сопела и отбивалась. Но силы были неравны и уже скоро все открытые участки кожи покрылись красными волдырями и чесались, как в первые дни ветреной чесотки. Так, что взвыть хотелось.

Запах стоялой воды и болотных трав дохнул в лицо вместе с резким порывом доселе недвижимого ветра. Я на радостях даже подпрыгнула в седле. Более ли менее ловко слезла с лошади и отправилась на поиски трав, отпугивающих мошкару.

Искомое нашлось очень быстро. Густой куст мяты, полынь возле дороги все размять и хорошенько натереться.

Чем я с упоением и занималась, постепенно превращаясь в зеленоватую кикимору. После натерла и Песчинку и, кажется, она облегченно вздохнула. Ну да ей же тяжелее отбиваться от комаров, мошек и оводов. Тем более со мной на спине.

Я растроганно почесала ее по носу. Хорошая она у меня. Спокойная и терпеливая. Песчинка ткнулась носом в ладошку и фыркнула, ничего в ней не обнаружив. Не время.

— Позже ты у меня получишь свою порцию вкусностей, — пообещала я и лошадь замотала головой, кажется, соглашаясь.

Ну вот и ладно.

Болото… Вообще, я люблю болото. И жителей его люблю.

Картина была многообещающей. Казалось, все вокруг собрано из кусочков мозаики. Не потревоженные лужи отражали голубое небо подернутое лоскутами облаков. Кочки, разбросанные в одним богам известном порядке, поросли густыми зарослями камыша и аира. Из воды поднималась резучая осока и чахлые, покореженные стволы мертвых деревьев, в которых невозможно было опознать, к какой породе они относятся. А между ними, рассекая ковер из ряски, сновали дикие утки с выводками.

Нда. Без хорошего провожатого нам здесь точно не пройти.

— Ты ничего не сможешь сделать? — спросил магистр.