Дорога на закат

Из города мы выбрались так же просто, как в него попали, несмотря на глухую ночь. Нашивки и бумага с императорской печатью действуют на стражников, как дудочка на кобру. Не удивлюсь, если никто ее ни разу не пробежал глазами. Главное правило простых солдат, если хочешь дожить до старости, не суй свой нос в дела вышестоящих. И здесь его не просто знали на зубок, а и успешно придерживались. Не удивлюсь, если Онри прикрывался этой бумажкой в личных целях не первый раз. Да что там, спорить могу. Кто посмеет проверять, действительно ли Его Величество отправил с личным поручением мага именно в этот дом терпимости. Все же Императору не чуждо ничто человеческое, мог и наследить где. А бастардов и при дворе, хоть пруд пруди. Хотя, насколько я поняла, Его Величество это нисколько не смущало.

Родовое поместье встретило нас темными окнами и ночным покоем.

Мы вошли через черных ход, предназначенный для слуг, чтобы не перебудить домашних. Старая сторожевая сука проводила нас скучающим взглядом.

Онри довел меня до самой двери, пожелал спокойной ночи и удалился в свои покои.

Множество ночных светильников рассеивали мягкий свет, но все равно после темноты коридоров, он резанул по глазам и я на несколько мгновений зажмурилась.

Когда же открыла глаза, чуть не подскочила от к неожиданности. Склонившись в поклоне передо мной стояла моя юная служанка.

Я смотрела на этого и ребенка широко открытыми глазами. Едва бешенное сердце восстановило свой привычный ритм, и бровь сама поползла вверх от недоумения, девочка подскочила и залепетала, что-то о том, что молодой госпоже не пристало ходить не весть где по ночам. Ее звонкий поучающий голос вызвал такое раздражение, что я едва не залепила ей пощечину, но вовремя спохватившись, просто выставила ее из комнаты, уверив, что прекрасно могу раздеться и лечь в постель сама.

Девочка, недовольно поджав губы и с сомнением смерив меня оценивающим взглядом, быстро выскочила из комнаты, тихо притворив за собой дверь.

Будь на моем месте Вилиена, никто из слуг не позволил бы себе такого поведения. Что ж на место высокородной леди, а тем более хозяйки дома я и не претендовала.

Когда в коридоре стихли быстрые мелкие шаги, стало немного легче дышать. Эмоции с которыми я боролась всю дорогу до поместья, наконец, взяли верх и рухнули на меня прижав к земле, как каменная глыба. Хотелось расплакаться, но не в этих стенах. Не здесь. Дай я хоть минутную слабину, и казалось, они раздавят меня. Нужно было держать себя в руках.

Я перевела дыхание, шумно вздохнув, и сбросила сапоги, отбросив их ногой в угол комнаты. Забралась одетая в постель и, на удивление, быстро уснула.

Когда я открыла глаза, то не сразу поняла, утро это или все еще ночь. Через плотно задернуты шторы не пробивалось ни одного лучика света. По комнате тихо шуршала девочка-служанка, расправляя платье глубокого синего цвета, видимо предназначавшееся мне.

Я поднялась на локтях и тихо охнула от колотившейся в голове пульсирующей боли. Видимо от недосыпа или выпитого вчера. Однозначно нужно быть осторожнее с веселящими напитками. Я слышала пристраститься к ним не многим сложнее, чем у настойке балун-травы.

На кровати возле меня сидела Аделина и с интересом разглядывала мое лицо.

— Привет! — радостно зазвенел ее голосок и я поморщилась от нового витка барабанной дроби в голове.

— Не кричи. — немного раздраженно шикнула я на нее и устыдившись добавила более доброжелательно. — Голова немного болит.

— А! это бывает, когда поздно ложишься.

— Откуда? Хотя можешь не говорить. И так понятно.

Служанка никак не отреагировала на мою реплику, продолжая заниматься моим утренним туалетом.

— Воды подай, пожалуйста.

Девочка улыбнулась и налила из кувшина воды.

— У мамы на такие случаи всегда есть с собой настойка. Чтобы голова не болела. Она говорит, что в нашем семействе так уж повелось, что никто не умеет пить и страдает от жестокого похмелья.

Я поперхнулась и закашлялась. Аделина постучала меня по спине.

Девочка просто поразительно походила на Вилиену Лосс. Сейчас, вблизи, я могла в этом убедится. Те же светлые волосы, те же благородные черты лица. И прекрасного зеленого цвета большие глаза. Все это не оставляло никаких сомнений по поводу их родства. Оживи, кто портрет Вилиены, и пусти гулять по поместью и то сходства было бы меньше.

— А почему тебя не бывает за общими трапезами?

— Бабушка говорит, что бастардам не место за семейным столом. — спокойно и будто о чем-то естественном ответила Аделина.

Я чуть не поперхнулась воздухом. Мне было сложно даже представить, что чувствовала Вилиена и Аделина, когда Онри усадил за общий стол Вилента. Для них это видимо было сродни пощечине. Я бы врятли смогла стерпеть такое оскорбление. А что уж говорить о амбициозной и себялюбивой Вилиене. И если маленькая девочка воспитанная с пеленок, как человек второго сорта, то потомственной дворянке это принять было очень не просто.

Поразительно, как это женщина умела держать себя в руках. Ни одним жестом, взглядом и уж тем более словом, она не выдала своего недовольства или обиды.