Дорога Отчаяния

— Новости плохие и хорошие, сударь. Достигнут нормальный уровень производства, а сопротивление индустриально–феодальным принципам в значительной степени подавлено. По–прежнему случаются эпизодические нападения на учреждения Компании, отсутствует поддержка среди жителей Дороги Отчаяния, однако Конкордат, как организация, практически рассыпалась после уничтожения ее верхних эшелонов.

— Жаргон Компании оставь на мою долю. Если это хорошие новости, то каковые же плохие? — Трансплантационная хирургия позволяла пережить язву, но трехкратная замена желудка и тонкого кишечника за три года — это цена, которую вряд ли стоило платить за проект «Дорога Отчаяния».

— Мы получили информацию, что Раэл Манделла–младший планирует вернуться в Дорогу Отчаяния, чтобы отомстить за смерть деда. Нам также известно, что он вступил в сношения с Тактической группой Армии Родной Земли в Южной Хрисии.

— Боже милостивый. Вот здесь, на бедрах, любовь моя. Уж это мне семейство. Впрочем, со стариком получилось скверно. Я хорошо знал его в детстве. Он этого не заслужил.

— Это работа некоего реваншиста, проникшего в ряды руководства службы безопасности. Однако хочу вам напомнить поговорку об омлете и яйцах, сударь. Кроме того, у меня есть сведения, что Таасмин Манделла занимается организацией марша протеста во время вашего визита на производство в следующем месяце. Я слышал, что детей по всему миру посещают видения Благословенной Госпожи: два случая отмечены даже здесь, в Кершоу, оба ребенка тайно бежали на транспортных дирижаблях.

— Проклятие. Рекомендации?

— Я советую отменить посещение проекта «Дорога Отчаяния» в запланированное время.

— Согласен. К сожалению, меня должны сопровождать три члена совета директоров, которые желают убедиться, что я должным образом выполняю свои обязанности в условиях беспорядков, и их график весьма плотный.

Временами роботы проявляли настолько человеческие черты, что нервировали Джонни Сталина. Привычка переминаться с ноги на ноги, когда он собирался что‑нибудь предложить, до такой степени напоминала настоящего Картера Хаусманна, что он содрогнулся.

— Могу я поинтересоваться, каково ваше любимое времяпровождение — только потому, что это имеет прямое отношение к делу?

На секунду Джонни Сталин вообразил массовый отказ программного обеспечения рободублей.

— Ловля тиляпии в реке Калума на плоскогорье Синн. Почему ты спрашиваешь?

Так вот как это происходит. Он уже довольно давно ожидал, когда же его роботы предложат ему взять отпуск на неопределенный срок, чтобы усадить за его рабочий стол механического дубля.

— Как долго вы работали над двойником? — Он лег на спину и уставился в потолок. Странно, но оказалось, что все это совсем не так страшно, как он предполагал. Совсем не похоже на смерть.

— Дубль был готов почти восемнадцать месяцев назад.

— Но до сих пор вам не предоставлялось удачной возможности.

— Именно так, сударь.

Мысленным взором Джонни Сталин увидел шнуры для нахлыста, летящие в ревущую, кипящую воду реки Калума. Идея была очень привлекательна — сверкающая, гладкая и яркая, как тиляпия из Калумы.

— Полагаю, с тем количеством доказательств, которыми вы располагаете, выбора у меня нет.

Робот самым явным образом был шокирован.

— Никоим образом, сударь! Это делается в ваших собственных интересах!

Листья деревьев на лесистых склонах вокруг водопадов Калума сейчас как раз должны позолотиться. На горах уже лежит снег, ночи холодны, а в охотничьем домике ярко пылает огонь.

— Ну что же. Таи, дорогая, боюсь, ты осталась без работы. Роботы редко нуждаются в массаже. — Он оглядел Таи Манзанеру с ног до головы. Она в самом деле очень недурна. — В любом случае, после этой беседы я не могу оставить тебя здесь. Как ты смотришь на совместную поездку? Рыбная ловля в Синнах в это время года просто изумительна.

57

Узнав о смерти отца, Таасмин Манделла приняла обет молчания. Прежде чем замкнуть уста и закрыть лицо тяжелой металлической маской, изготовленной для нее Бедными Чадами, он сказала только, что не произнесет ни слова до тех пор, пока правосудие не обрушится на головы тех, кто стоял за этими преступлениями. Правосудие, повторила она — не месть.

В ту же ночь она в одиночестве отправилась на утесы, подальше от адского свечения горнов Стальграда, повторяя путь умерщвления, пройденный ею несколько лет назад. Ей удалось найти маленькую пещеру с сочащейся по капле водой. На полу лежали мумифицированные бобовые стручки и морковки. Это зрелище вызвало у нее улыбку. Она встала в устье пещеры и посмотрела на Великую Пустыню, запаршивевшую и освежеванную руками человека индустриального. Она запрокинула голову и запела энергетический псалом, вложив в него всю свою силу.