Дорога пряности

Я оставляю их и пробираюсь между другими ялами, которые покачиваются на волнах. Сначала плыть легко, потом вдруг нет. Море у доков усеяно подводными камнями: скользкими, выступающими, неровными. Некоторые острые, и меня постоянно толкает на них волна. Я сжимаю губы, пытаясь удержаться от ругательств всякий раз, как ударяюсь коленом или царапаю локоть.

Осторожно прокравшись по камням, я выбираюсь на пирс и чувствую себя одним огромным мокрым синяком. Голова солдата дергается. Присев на корточки в тени, я наблюдаю за ним между прутьями ворот. Нахмурившись, мужчина поворачивается всем телом и смотрит в мою сторону. А потом и вовсе прямо на меня. Я перестаю дышать, не смею пошевелиться, даже отвести взгляд, боясь, что он как-нибудь услышит это. Но солдат пожимает плечами и уходит по дуге, снова затягиваясь трубкой. На выдохе он заходится в приступе кашля. Кажется, сегодня я израсходовала еще не всю удачу.

Я пользуюсь приступом кашля солдата и быстро разматываю веревку, которая удерживает лодку у прогнившего столба. Перекинув веревку через плечо, я снова погружаюсь в воду и следую за Амирой и Кайном, которые толкают ял в море.

Мы останавливаемся в дюжине метров от причала, и я помогаю Амире вскарабкаться в лодку. Вода громко стекает с одежды сестры, и я благодарю Великого духа, что здесь солдат нас уже не услышит. Мы с Кайном забираемся следом. Джинн и Амира отвязывают весла и садятся на скамью. Я роняю сумку на дно лодки, поднимаю маленький парус и беру весло на нос.

Мы начинаем грести. Игривая волна подхватывает нас и швыряет в залив. Ял скользит и шлепает о поверхность воды, рождая прозрачные брызги, которые изгибаются дугой вокруг нас и жалят мне глаза.

Я изо всех сил стараюсь держаться в нужном направлении, гребу то с одной, то с другой стороны, взад и вперед по направлению к военным судам и большому кораблю на якоре между ними. Руки быстро становятся похожи на сухие ветки, выгнутые под странными углами, горячее дыхание царапает горло, а рана в боку тянет. Я изо всех силы пытаюсь разглядеть, что перед нами. Чем дальше мы уходим, тем темнее становится вокруг. Небо и море сливаются в одно черное бесконечное покрывало, которое лишь изредка прорезают лунные лучи и прерывисто мерцающие фонари. Меня вдруг охватывает страх, что мы вот-вот врежемся в широкий борт корабля Фариды. Он может стоять в ожидании где угодно. Сокол Тахи, возможно, уже даже нас заметил. Я нигде не вижу Синана, но его зрение в темноте так остро, как я не смею даже надеяться. Сама мысль, что сокол бороздит небо над нами, тяготит, словно клинок, приставленный к горлу.

Мы достигаем треугольника военных кораблей. Кайн бросает якорь, я опускаю парус, и мы сдвигаемся ближе друг к другу.

– Плыть придется долго, – произносит джинн, разглядывая корабль короля.

Я улавливаю намек, но не готова обсуждать произошедшее у причала.

– Справлюсь. Иначе наш брат погибнет.

– Подумать странно, – бормочет Амира, – что мы видели этот корабль вчера и даже не могли подумать, что Афир там.

– Похоже, в этом городе на каждом углу заключенные. – Я проверяю, надежно ли застегнула ремни, держащие мой кинжал на бедре, и встаю. – Ждите здесь. Я верну Афира.

– Я хочу помочь, – начинает Амира.

– И ты поможешь, присматривая за лодкой. Она наш единственный путь отступления, помнишь?

Я ставлю ногу на бортик. Кайн тоже поднимается:

– Позволь мне пойти с тобой, Гроза. Моя помощь будет не лишней.

От неожиданно щедрого предложения я в очередной раз теряю дар речи. Амира, подавшись вперед, порывисто меня обнимает:

– Пожалуйста, береги себя.

Я целую ее в лоб:

– Ты тоже. Увидимся на той стороне, сестренка.

Мы с Кайном киваем друг другу, а затем я, стиснув зубы, бросаюсь в холодное море.

37

Вода подступает к подбородку. Перед мысленным взором снова встает серебристый пляж. Пепельные скелеты, прикосновение мягкой, расползающейся плоти. Паника правит бал в моей голове, но я готова к этому и силой заставляю себя дышать ровнее. Я толкаюсь против течения, считая в такт движениям и сосредоточившись на собственном теле здесь и сейчас. Но стараюсь даже не думать о том, что может скрываться подо мной в глубине.

Я плыву к кораблю, Кайн не отстает. По сторонам от нас вздымаются великанами боевые суда. Я прислушиваюсь, но до меня не доносятся голоса матросов. Не считая шума моря, которое плещет в скрипучие корпуса, в заливе тихо. И если закрыть глаза, я с легкостью смогу представить, что меня проглотил левиафан.

Мы крадемся мимо военных кораблей. От холода я перестаю чувствовать конечности, и от меня будто остается одна лишь голова, которой я встревоженно кручу. Внезапно слева я слышу речь харроулендца и плеск весел. Мы с Каином щуримся в темноте. Джинн различает очертания небольшой лодки – и она движется к нам.

– Задержи дыхание, – командует Кайн и утаскивает меня под воду.

Я зажимаю рот. Вокруг нас – бездна, и я цепляюсь за Кайна, чтобы успокоиться, а он сжимает мою руку крепче, переплетая пальцы.