Дорога Смерти

Снеж подтолкнул его в спину, и со сдавленным криком Зезва полетел вперед, сквозь ночь и мороз. Крыша соседнего дома уже близко. Удар! Оглушенный, Ныряльщик едва не летит вниз, но три железные руки хватают его за шиворот, тащат наверх, рывком ставят на ноги.

— Не останавливайся!

Словно во сне, Зезва видит, как Снежный Вихрь коротким ударом валит его с ног. Вовремя: нечто сверкающее и в то же время темное, просвистело рядом с головой и обрушилось о каменную трубу. Глиняные кирпичи полетели в разные стороны, крошка брызнула в лицо. Зезва вскрикнул, закрывая руками лицо. И голос Снежа в ушах:

— Вставай!

Вот он, рядом, соседний дом. Зезва уже изготовился прыгать, когда услышал звон ножей за спиной: это Снеж, прикрывая лицо полой плаща, готовился метнуть очередную порцию смертоносных лезвий.

— Дуб тебя дери, страховидл!

С диким воплем Ныряльщик прыгнул назад. Прикрывая лицо рукой, выхватил кинжал и метнул с колена, ругаясь во все горло. Боковым зрением увидел, как чудовище вырывает его кинжал из собственной плоти и снова бросается вперед. Ножи рвахела летят навстречу, и ошеломленный Зезва видит, как два лезвия впились в огромные горящие глаза. Страшный вой, стужа и морозное дыхание.

— Не смотри-и-и-и!..

Темное тело Снежа Стремительно пронеслось перед потемневшим взором Зезвы. Свист ножей, яростный вой чудовища. Чернота опустилась на глаза, и Ныряльщик повалился на крышу. Кровь стучала в висках, левая рука отнялась, Зезва с ужасом осознал, что не может ей пошевелить. Со стоном он перевернулся на спину, и принялся подниматься, опираясь здоровой рукой.

— Смотри в сторону, смотри в сторону… — бормотал Зезва, прислоняясь к полуобрушившейся трубе. — Курша взглядом убьет…

Утробное рычание и смрад совсем близко. Куда подевался Снеж? Зезва снова попытался пошевелить левой рукой. Тщетно. И это только от бокового зрения… Что было бы, взгляни Зезва на Ледяного Пса напрямую? Ледяной Пёс Курша…

— Как такое может быть? — прошептал Зезва, прислушиваясь к тяжелой поступи чудовища. — Кто мог призвать его…

Всё ближе тяжелые шаги. Хриплое дыхание Пса совсем рядом. Зезва оглянулся. Бежать к крыше соседнего дома? Бесполезно — слишком рядом Курша. Может, попытаться переждать за этой трубой, авось чудовище уйдет и… Сказки, оборвал сам себя Зезва. Невозможно уйти от Курши. А может…

Дикий вой, и вспышка света заставили Ныряльщика отступить на несколько шагов назад. Еще через мгновение Зезва выглянул из-за трубы. Голубоватое свечение и смрад, исходившее от то появляющейся, то становящейся призрачной туши Курши, осветило покрытую ледяной коркой черепицу. Сейчас! Зезва бросился вперед. И пока неповоротливый Курша возился с чем-то невидимым Зезве, Ныряльщик промчался мимо чудища и нырнул в чернеющий лаз, ведущий вниз. Перед тем, как прыгнуть вниз, Зезва успел увидеть, как дрогнуло и стало прозрачным туловище Ледяного Пса, и как оно снова материализовалось, извергая снопы голубоватого, смертельного света. А еще Ныряльщик увидел мелькнувшую тень с множеством рук, сжимающих ножи. Рвахел в лучах синего света, несущего смерть.

Трухлявая лестница, не иначе поставленная для трубочиста, с треском развалилась, и со сдавленным криком проклятия Зезва полетел вниз. Рухнул прямо в кучу какого-то тряпья. Вскочил, задыхаясь и отряхиваясь. Рука… Он попытался пошевелить её. Пальцы двигаются! Зезва немного воспрял духом и принялся озираться, пытаясь понять, куда же его угораздило провалиться.

— Ни дать ни взять сказочный рыцарь Мунтис похищает невесту из дворца вешапа… — пробормотал себе под нос Зезва и двинулся к темнеющему проему дверей. — Жаль только, что вешап надрал храброму рыцарю задницу… Курвова могила, что это за…

Что-то тяжелое опустилось на голову Зезвы, и наступила тьма.

Удобно расположившись в детском кресле-качалке, королевский звездочет Ваха Гордей внимательно читал письмо, только что доставленное торговым кивским кораблем. Карлик похмыкивал, оттопыривал губу, и время от времени задумчиво чесал горб длинной школярской указкой. Наконец, отложил свиток и задумчиво уставился в окно. Затем перевел взгляд на громоздкую трубу на железных ногах, смотрящую в небо, к уже погасшим звездам.

Комнатушка, которую себе лично вытребовал звездочет, находилась в самом верху восточной сторожевой башни дворца гамгеона Красеня. В ней было все, что необходимо: кроме уже упомянутого кресла-качалки, обстановку составляли топчан, стол и пара стульев. Целая куча перин и мягких подушек (достойный Ваха питал слабость у мягкой постели), а также свежая вода для необычайно частого омовения лица рук (достойный Ваха был большим чистюлей). Две большие масляные лампы лениво чадили над дверью, а на столе возвышался подсвечник, настоящий ветеран, судя по всему державший свечи еще во времена короля Волчьей Головы.

Ваха Гордей пододвинул к окну стул и, кряхтя, взобрался на него. Там он подложил под себя правую ногу и снова обратил взгляд черных глаз к открывавшемуся перед ним пейзажу.