Дорога в Лефер

Дельбрюк сложил пальцы домиком. Он расположился в любимом кресле. По стеклу стекали капли. Водяные змейки играли на окне. В комнате царил полумрак: только одна свеча горела — да и то из последних сил. Фитилек едва тлел, давая последний свет. Но сейчас это было неважно. Намного важнее для Ричарда были слова Дельбрюка, такие редкие слова, шедшие из самого сердца мудрого учителя.

— Вы знаете, Ричард, что самое главное в жизни? — уставившись в пустоту, спросил учитель.

Ричард, расположившийся в кресле напротив, ждал продолжения. Дельбрюк любил начинать разговор с вопросов… кхм… которые не требовали ответа, а точнее, ответы на которые давал сам учитель. Ричард с удивлением узнал, что в Лефере такие вопросы стали зваться дельбрюковым. О, если бы ему довелось выведать, за что Дельбрюка запомнят леферцы, годами искавшие и находившие помощь у чудаковатого педанта…

Но этот вопрос не был дельбрюковым. Учитель долго ждал ответа от Ричарда, и, не дождавшись, с укоризной вопросил:

— Ну так что же самое главное в жизни, Ричард? Как Вы считаете? — приподняв правую бровь, обратился Дельбрюк.

— Самое главное в жизни? — чувства Ричарда смешались. В голове проносились сотни ответов… Но…

Крик. И слезы… Мама… Мама!!!

— Чтобы семья была с тобой… И чтоб все были живы… И счастливы… — поджав губы, с вызовом ответил Ричард.

Дельбрюк вздохнул.

— А я ждал ответов о смысле жизни, о его поисках… О знаниях и богатстве… — Дельбрюк поднял взгляд на Ричарда. — Что же это за мир, в котором дети так быстро взрослеют?..

* * *

— Добро пожаловать в наш замок, добро пожаловать! — звуки торжествующего голоса де Местра пробудили Ричарда от дремы воспоминаний. Мир расширился — до пределов залы.

Слуги выстроились по обеим сторонам от дверей. Нещадно чадили факелы, от дыма которых легкие Ричарда аж зачесались. Он зашелся в кашле, болезненно отдававшем в сердце. Слуги, поддерживавшие его под руки, заволновались: их отстранил Олаф, не доверявший местным. Он подхватил друга под руки. Через мгновенье рядом оказался Рагмар, вставший по другую сторону. Сразу стало легче. Конхобар бочком-бочком, незаметно… А, да что там — незаметно! Этакая глыба разве может стать незаметной? Герой Альбы просто заслонил собой Ричарда. Ну так, на всякий случай. Ему здесь не нравилось, прямо-таки демонически не нравилось.

Отряд оказался в зале, видимо, служившей приемной и пиршественным чертогом одновременно. В обычное время в центре стояли столы, но сейчас они были придвинуты к стене. К самому потолку, между двумя гигантскими балками, был прибит щит. Ричард никогда прежде такого не видел. Прямоугольный, слегка согнутый, с железным умбоном посередине. От этого умбона к краям шли металлические змейки-молнии.

— Фамильный герб. Наша семья долго, очень долго хранит эти земли, — с гордостью произнес барон. На единое мгновенье из голоса его пропало волчье нетерпенье, сменившись медвежьим терпеньем. — И мой сын приемлет сей долг. Сын мой! Сын! Ожиданию конец!

Олаф не был бы Везучим, не потянись свободная к оружию. Он дал знак Рагмару, и, поддерживая Ричарда, они сделали шаг назад, прижавшись к побеленной стене. Так им было спокойнее. Конхобар же остался на месте. Он внимательно следил за происходящим во все свои пять зрачков.