Дорога в небо

Чем дальше оставалось болото, тем выше и пышнее расходилась поросль, и цвет у неё был необычный — зелёный. Из её ажурного тумана поднимались чешуедревы: прямые крепкие стволы доходили до трёх айрер в поперечнике и превышали сорок в высоту. Их ветви оканчивались похожими на шишки колосьями, образовывали густую крону и были плотно одеты длинными узкими листьями. С возрастом они опадали, оставляя после себя ромбовидные рубцы, сплошь украшавшие поверхность старых ветвей и самого ствола. Келеф полюбил эти могучие растения с тех пор как впервые увидел за тот особенный звук, который они издавали, покоряясь ветру: ласковый треск и шорох, похожие на голос огня. Давным-давно они погибли, уступив более совершенным. Их возвращению было лишь одно объяснение: эта земля не замерла во времени, повторяя один и тот же день. Она возвращалась в прошлое, и Сил'ан, одиночеству которого болото было верным стражем, бродил здесь, всякий раз невольно думая о невозможном. И какой бы запрет: свой собственный, семьи, детей Океана и Лун или чужого народа ни приходил ему на ум в этот момент, на всё отвечала уже однажды сбывшаяся поговорка. «И у высоких гор есть проходы, — напевно повторял за воспоминаниями Келеф, — и у земли — дороги, и у зелёных вод — броды, а у тёмного леса — тропинки. Только бы услышать…»

Он танцевал, поднимаясь над верхушками низких папоротников, среди чешуйчатых стволов, похожих на лапы могучих ящеров. Лёгкий, словно песня, словно едва-едва назвавшийся взрослым юнец из младшего поколения. Приятно удивлённый, он тихо, весело смеялся и, порой забывшись и представив по старой привычке совсем другой лес, торопливо оглядывался, будто кто-то мог выйти к поляне за его спиной. Только ажурная листва чуть шевелилась на ветру, резвились насекомые, да изредка сыто булькало болото. Келеф обвивался вокруг дерева и, глядя как солнечный луч ползёт навстречу по коричневым чешуям, говорил со счастливой, сонной улыбкой: «Тебе бы здесь не понравилось».

— Не люблю я Ледэ, — сурово сказал Преакс.

Он стоял у самой опушки в шаге от ворот. Сил'ан, подкрадывавшийся сзади, с притворным огорчением вздохнул.

— Мог бы подыграть, — весело поддразнил он.

Юноша пришёл на встречу в своём истинном облике. Он упорно не желал хоть сколько-нибудь подражать людям в одежде, макияже и причёске. Как должно быть, и помнить о том, что заточён в человеческом теле.

— Ты добрый, — сообщил он мрачно, оборачиваясь. — Хотел напугать.

— Поиграть.

— Теперь какую-нибудь жуть расскажешь.

Келеф рассмеялся:

— И правда. Я замечательный паразит нашёл.

— Избавь меня от подробностей, будь милосерден, — серьёзно выговорил Преакс.

— Тогда я тебя слушаю, — легко согласился Сил'ан.

— А слушать нечего, — мрачно поведал юноша. — Они обсуждали торговые вопросы. Всё больше текстиль. Какой регион им славится?

— Два. Льер и Штирия, — не задумываясь, ответил Келеф.

Его внимание привлекли двое молодых военных, остановившихся перед аркой ворот — ещё по ту сторону. Застенчивость, с которой они оглядывались вокруг, очарованные Городом, и внимание, с которым читали надпись, выбитую в камне, выдавали провинциалов.

— О нет, — сказал Преакс, даже не оглядываясь. — Пойдём отсюда. Я не хочу смотреть, как ты галантно предложишь показать им парк.

Келеф сделал вид, что раздумывает.

— Ах, старейший лес! Ах, больше тысячи лет! Ой, а вон там паразит уничтожает дерево? Да не может быть! — юноша всплеснул руками, прекратил кривляться и грозно потребовал: — Уважай чужое время!

Сил'ан неторопливо подплыл к нему ближе и шепнул:

— Хочешь, я сделаю так, что они проводят тебя завистливыми взглядами?

Юноша расширил глаза, сглотнул и часто замигал, увидев, как хитро прищурились оранжевые глаза. Тотчас он резко отступил назад, вдохнул, набираясь сил для резкой отповеди. Рассмеявшись, Келеф взял его за руку и потащил за собой.

— Не реагируй так, — сказал он, когда, миновав любопытных юнцов, они повернули направо вверх по улице, заставленной торговыми палатками.

— А как я должен реагировать? — мрачно пробурчал Преакс.

Сил'ан проводил долгим взглядом лавку с вазами.

— Когда-нибудь и ты почувствуешь влечение, — отговорился он, сворачивая к святилищу на вершине холма, надменно высившемуся над торговыми рядами.

Юноша печально вздохнул. По лестнице он поднимался молча, и тут Келеф мог позавидовать ему: где-где, а на ступенях ноги оказывались удобнее хвоста.

— А кто из них? — очнувшись от размышлений, вдруг спросил Преакс. Так же бесцеремонно, как и всегда. — Или оба?

Келеф отворил тяжёлую дверь и подтолкнул его вперёд, в прохладный гулкий сумрак. Пахло родниковой водой, как и во всех святилищах Лаа. Жрец-привратник внутренних покоев путано пробормотал обычное приветствие. Ему ответили поклонами и, выбрав пустую скамью в тени как можно дальше от прочих молящихся, сели там. Величественное эхо славословий жестокой Богине рокотало под сводами.

— Скоро начнётся церемония, — забыв о собственном вопросе, шёпотом заметил Преакс. — А если Ей не понравится, что мы о своём?

— Тебе есть что ещё сказать? — удивился Келеф. — Текстиль меня, право, не интересует.