Дорога в Омаху

– Великий генерал ведет себя весьма таинственно, парень! Я объяснил ему суть нашей операции, но он был до удивления немногословен. Однако – господь тому свидетель! – я отчетливо слышал, как колесики вращаются в его прекрасном мозгу… Знаешь, вполне возможно, что этот замечательный человек уже спускается сейчас вниз по стене. Мне говорили, что он обучал всех десантников, и все, что им известно, они усвоили от него!..

Договорить командиру не удалось. Выделывая кривыми ногами немыслимые кренделя, к Миллигану и бывшему танкисту внезапно подскочил семидесятилетний легионер в полевой форме с нашивками.

– Я усек, ребята! – выкрикнул он. – Они террористы!

– Кто «они», говори же, Христа ради!

– Да эти маскарадные рожи в фальшивых смокингах!

– О ком ты?

– О тех двух типах с темной кожей… Ну, об этих черноволосых, что подходили к столу администратора! И делали еще вид, будто они большие шишки!

– Думаю, они и есть большие шишки, парень. Погляди-ка на них!

– Когда бывало такое, чтобы большие шишки, одетые с иголочки, выходили не из большого лимузина, а из вшивого маленького «Бьюика», к тому же выпущенного еще три года назад? Я тебя спрашиваю, Гарри Миллиган: мыслимо ли это?

– Нет, это немыслимо и противоестественно для столь знатных особ и к тому же в таком месте, как этот отель, – согласился командир. – Ты, конечно же, прав: «Бьюик», выпущенный три года назад, для них не годится.

Гарри покосился на загадочных субъектов, богатым убранством своим походивших на вечно прихорашивающихся павлинов. Судя по их смуглой коже, это были иностранцы из какой-то выжженной солнцем средиземноморской страны… Ой, да это же арабы! Арабские террористы! И, понятно, европейская одежда была им непривычна: иначе они бы не прихрамывали, не дергали плечами и не виляли задом в брюках в обтяжку… Нет, господа, этим ребятам куда милее бурнусы – ну как в кино про жителей пустыни – и широкие пояса с заткнутыми за них длинными кривыми ножами, а не маскарадные ремни, что обхватывают их талии.

– Пресвятая дева Мария, матерь господа Христа! – зашептал Миллиган, обращаясь к танкисту. – Боюсь, парень, что тут что-то не так. Слетай на улицу и переговори с теми, кто там… Скажи, чтобы незаметно прошли в холл и не упускали из виду этих крыс из Сахары. Если чертовы арабы войдут в лифт, то и мы – туда же!

– Гарри, я не исповедовался на этой неделе!

– Заткнись, Христа ради, нас же тут семеро!

– Получается, что на каждого приходится больше чем по трое наших!

– Ты что, в счетоводы записался, парень? Давай веди сюда всех!

Словно разыгрывая некую изящную хореографическую сценку, бойцы из бригады Миллигана – Джиллигана с грациозностью едва ли не профессиональных танцоров начали пробираться сквозь теснившуюся в холле разнаряженную публику. Голые руки татуированного и рубашка без рукавов с рекламой говядины О’Бойла резко контрастировали с тропически яркими, цветастыми костюмами от Кристиана Диора, а раскачивавшийся на поясе металлический шлем то и дело врезался в животы, обтянутые блейзерами от братьев Брукс или платьями для коктейля от Адольфо. Вторжение отважных ветеранов встревожило администрацию, равно как и клиентуру отеля, взиравшую с ужасом на странный десант в столь причудливых одеяниях.

Неожиданно из лифта выкатился крепко сложенный мужчина со сверкающим взором. Оглядевшись, он устремился к удобной позиции у центрального входа, откуда просматривался весь холл. И тут же из тени выступила не замеченная им высокая седовласая фигура в индейской куртке из оленьих шкур и остановилась в нескольких футах от него.

– Caramba![97]

– Madre de Dios![98]

He ограничившись этими восклицаниями, разнесшимися по всему холлу, «испанцы» в смокингах направили с обвиняющим видом перст, указующий на крепыша у входа.

– Homicide![99]

– Asesino![100]

– Criminal![101]

– Demendare el policia![102]

He выдержав обрушившегося на него каскада обвинений со стороны каких-то типов в смокингах, гражданин далеко не дружелюбного вида попытался было обратиться в бегство, но тут же был остановлен мужчиной в костюме индейца, мгновенно схватившим его за голову и шею и вслед за тем поддавшим ему коленом в спину.

– Это он, ребята! – раздался оглушительный рев и, отразившись эхом от стен, пронесся над толпою в холле. – Великий человек собственной персоной, ребята! Вперед во имя святого Уильяма Патрика О’Брайена!

Бригада Миллигана – Джиллигана, пробившись с помощью кулаков сквозь истерически вопящее скопище людское, набросилась на двух арабских террористов в смокингах.

– Что ты делать, старый человек? – крикнул Дези-Один, отражая атаку толстяка с каской на голове.

– Эй вы, безумный ослы! – заорал Дези-Два. Отшвырнув ударом ноги пропагандиста говядины О’Бойла на прелестный стул в стиле эпохи королевы Анны[103], тотчас же осевший под внушительным весом поборника справедливости, он захватил руку человека в форме танкиста. – Очень славненький змея, старый гринго, и я не хотеть ее портить, но ты оставлять меня в покой! Я не иметь ничего против тебя!