Дорога в страну четырёх рек

На минуту в комнате воцарилось молчание, тишину нарушал только мурлыкающий кот.

Петерс налил себе еще водки и выпил одним глотком.

— Да, но проблему все же придется решать. Причем заговор усилить больше нельзя. Я сегодня сделал самый сильный приворот, но она, оказывается, христианка, член ордена врага. И в этом вся сложность. Пока не наступила эра заката этого мира и время вечной ночи, мы не имеем над ними полной власти…

— Папочка, давай завтра заниматься этой проблемой. Твоя киска давно ждет тебя, — томно промурлыкала Криста. Она пошевелила бедрами и вытянула худую стройную ножку, давая понять, чего хочет.

— Нет, кисулька, не сегодня. — Петерс с озабоченным видом поднялся с кресла и холодно поцеловал ученицу в лоб. — Мне сегодня предстоит еще встретиться с владыкой и узнать от него, что делать дальше.

— Ну, папочка. — Криста обиженно вытянула губки. — Ты уже забыл, когда последний раз был со своей киской. — И она протянула к магу длинные тонкие руки, желая завлечь его в свои объятия. — Прошлый раз все было так сильно, так страстно. Я хочу страсти, я хочу огня…

— Я сказал — не сейчас. — И Петерс резко высвободился из объятий любовницы. — Дело важнее, не тебе объяснять.

Колдун выпрямился и быстрыми шагами направился к выходу.

Глава 24

Игнатий брел по улицам, не разбирая дороги. Его старые ботинки промокли почти насквозь, но он не чувствовал этого. После обеда заметно похолодало, подул промозглый ветер, и на улицах почти не осталось прохожих. Игнатий не поехал домой на троллейбусе, а решил пройтись, считая свое сегодняшнее состояние во время лекции следствием длительного переутомления. В последнее время он много работал над диссертацией. Плюс лекции в универе, практические занятия со студентами, зачеты, хронический недосып — все это могло негативно сказаться на самочувствии.

Игнатий никогда не обращал внимания на здоровье. Еще подростком он начал страдать сильнейшими головными болями. С годами он научился на них не реагировать, зато стало часто прыгать давление и болеть сердце. Впрочем, все это Игнатия не тревожило. Единственное, чего он боялся, это помрачения рассудка и, как следствие, неадекватного поведения. Он считал, что голова должна быть всегда ясной и работать как отлаженный механизм. А сегодня его рассудок внезапно дал сбой, что совершенно выбило Игнатия из колеи.

Он вроде бы шел по направлению к дому, но через час понял, что идет по незнакомым улицам, совершенно в противоположную сторону. Уже начинало смеркаться, к тому же пошел дождь, напомнивший Игнатию, что у него нет зонта.

Пока Игнатий решал, как поступить дальше, не начать ли срочно искать ближайшую станцию метро, случилось неожиданное — улицы начали принимать знакомые очертания. Игнатий понял, что находится в переулках Остоженки — да-да, там, где начался его вчерашний сон. Молодой человек даже понял, куда именно он идет — к дому с лепными звездами и нетопырями.

Игнатий рассмеялся:

— Теперь остается выяснить одну маленькую вещь: является ли мое теперешнее состояние продолжением сна. Либо, наоборот, это сон был явью и все происходит со мной на самом деле. Бред какой-то…

Игнатий остановился и изо всех сил хлестнул себя по щекам, потом еще раз. Он почувствовал боль, но больше ничего не произошло, так называемый сон не кончался.

— Как бы я хотел оказаться сейчас в своей кровати. Чтобы завтра позавтракать и мирно пойти на лекции, а не бродить здесь по этой слякоти, — произнес вслух Игнатий.

— Всегдашнее желание людей — проснуться в своей кроватке, поесть и делать то, что делают все, как стадо баранов, изо дня в день… — услышал он знакомый голос за спиной.

Игнатий вздрогнул и обернулся. Перед ним стоял Ариман собственной персоной. Все в том же лиловом пончо и странных джинсах, но на этот раз над головой он держал еще и огромный бордовый зонт. Игнатий еще никогда не видел таких зонтов. Что-то в нем было необычное… нечеловеческое. Прошло несколько мгновений, и Игнатий понял, что именно его удивило: зонт был живой…

Ариман тем временем напомнил о себе:

— Хочу еще раз представиться, ваш покорный слуга — Ариман. При этих словах он поклонился. — Давеча, если помните, мы немного общались. О, да вы, дорогой Игнатий, совсем промокли! Пожалуйте ко мне под зонт, нам все равно по пути. Вы ведь ищете дом с лепниной? Особнячок-с, он здесь, неподалеку.

Я как раз туда направляюсь. К тому же нам надо потолковать об одном очень занятном дельце…

Игнатий действительно промок и замерз. Темные улицы продолжал заливать дождь; между струями его еще и гулял промозглый ветер. Поэтому предложение укрыться под зонтом показалось Игнатию весьма заманчивым. Больше того, ему вдруг почудилось, что так он спрячется не только от потоков воды, но и от ветра и холода. Он хотел уже было сделать шаг навстречу Ариману, как вдруг встретился с ним взглядом.

Глаза нового знакомого Игнатия были пусты, словно за человеческим обликом скрывалась черная бездна.

«Это не человек!» — пронеслась в мозгу страшная догадка. В следующее мгновение он услышал спасительный голос:

— Не подходи к нему, беги!