Дорога в туман

— Да что ты говоришь? — вкрадчиво уточнил Баюн. — И так уж не знаем, не понимаем, и не представляем? И Катюша такая ромашка, и ничьи сны она не прогоняла, и не смотрела много дней, что там к тебе лезло? И мы-то это на наши земли не приманиваем, это ты, мой милый друг, и такие же как ты любители пощекотать нервишки, им дают силы. Огромные! Ты влез в это по самое горло, сам влез, заметь. Без Катерины ты бы погиб, тебе немного совсем оставалось, максимум месяц-два. Они бы из тебя все силы выкачали. Им же только это и надо! — сердито проговорил Баюн. Его толстенный пушистый хвост раздраженно мотался из стороны в сторону. — Хотя, как знаешь, мы никого не заставляем. Вернешься сегодня же, и сиди в своей комнате, играй, хоть до полной отключки, и не переставая бойся уснуть, они все равно тебя дождутся! Каждый выбирает для себя! Иди, собирайся, я проведу тебя обратно! — Кот презрительно поднял усы и оскалился. Поглядел на бледного и перепуганного Степана, аккуратно его обошел, и отправился к Катерине.

Катерина, Волк, Жаруся и Сивка, который как раз накануне вернулся, внимательно разглядывали что-то в луже.

— И что это вы изучаете? — любезно поинтересовался Баюн.

— Жабу уговариваем, — вздохнул Сивка. — Не уговаривается.

— Она, бедняжка, только из тумана, и близко теперь не хочет к нему подходить. В смысле, подпрыгивать, — мелодично объяснила Жаруся, сидящая на спине Сивки.

— Да что это такое! — не выдержал Кот. — Степан в туман боится, жаба моя личная транспортная, тоже боится, кто ещё?

— Котик, я боюсь, — честно сказала Катерина. — Каждый раз. Мало ли кто там вылезет. Но, идти-то надо… — потом наклонилась и погладила жабу по серой спинке, — жабинка, понимаешь, кроме тебя никто из нас Трясинный край не знает. Я же утону в первой трясине без тебя, и туман будет лезть все дальше. Если ты не поможешь, я не смогу даже попробовать прогнать туман из болот.

Степан сидел прислонившись спиной к разбитому и восстановленному камню и думал.

— Блин, и чего теперь делать? Вернуться? Я ничего не потерял, моё отсутствие никто не заметил, я видел их сказочный мир. Могу просто уйти. И ладно. Я же не обязан жизнью рисковать? Нет, это их дело. Подумаешь, играю… Это просто игра. И с чего это мне месяц оставался? От кошмаров ещё никто не умирал, — и тут он вспомнил, как он засыпал, как в черный бездонный колодец свалился. Припомнились бесчисленные орды страшных существ, жаждущих до него добраться, монстров, которых он сам поселил в своей голове, в своих снах. Он побелел, на лбу выступил холодный пот, руки затряслись. — Не-не, я теперь ученый, я просто не буду играть и все. Я просто не буду играть, — он и сам понимал, что это не так. Прекрасно помнил, как его тянет к компу. — Хорошо бы остаться пока здесь. Но, тут же эти… Наяву. И куда они Катьку-то посылают! Она-то и секунду не выстоит против той гадости, — он выглянул из-за камня и с ужасом отшатнулся обратно, увидев огромную, просто гигантскую серую жабу, на спине которой сидела Катька, одетая для удобства в обычные джинсы.

— А если ты прыгнешь, мне как можно удержаться? — любознательно уточняла Катерина у этого чудища.

— А ты не упадешь, пока сама не захочешь слезть, — миролюбиво скрипела в ответ жаба.

— Степ! Степан, ты где? Давай сюда, надо на жабе потренироваться поездить! — крикнула Катя, и закрутила головой, пытаясь понять, куда девался Степан.

— Он не поедет, — сухо заявил Баюн. — Катюш, ты спускайся пока, надо Степана назад отвести. Возьмешь его за руку, позовешь ворота, и его туда выпустишь.

Катерина растерялась. — А где он сам-то?

— За камнем сидит, труса празднует. Он узнал, что может здесь встретить тех, кого в своих кошмарах видел, и решил вернуться домой. Как будто они его там не достанут, — последнюю фразу Кот сказал тихо, но Степан услышал. И его как будто ударили. Там, дома, он останется один на один с теми, кого боится до дрожи. Здесь же… Здесь и Катька и Баюн, и Волк, которому он не нравится, но который его не бросит, это Степан понял уже. Он оперся рукой о камень и начал вставать. Смотреть на кого-то было стыдно, и он, мрачно глядя в землю, сказал:

— Не надо меня никуда отводить. Я здесь остаюсь.

— С чего бы это? — язвительно уточнил Баюн.

— Каждый выбирает для себя, верно? — Степан поднял, наконец, глаза и посмотрел на Кота. — Я поеду в Трясинный край и пойду в туман. Только… Только вы меня же там не бросите, если что?

— Я все думал, что у нас только Иваны-дураки водятся, а нынче вот и Степаны-дураки объявились, — констатировал Баюн. Он сам себя дернул за усы, чтобы скрыть расплывавшееся по морде выражение довольства. — Ясное дело, не бросим! И вообще, давайте уже, поехали!

— Эээ, и как тут лезут на транспортную жабу? — бодро поинтересовался Степан, как будто и не он совсем недавно корчился от страха за камнем. Жаруся подлетела к нему, и подцепив ткань рубашки коготками, легко доставила его на Жабу, позади Катерины.