Дорога в тысячу ли

Как-то раз поздней осенью, когда торговля шла вяло и женщины на рынке болтал и друг с другом, Мосасу извинился и пошел прогуляться. Он хотел взглянуть на Шияки, девушку, которая продавала носки. Она была восемнадцатилетней японской сиротой, родители которой погибли во время войны. Она жила и работала с бабушкой и дедушкой, им принадлежал крупный магазин чулок и носков. Миниатюрная Шияки любила флиртовать. Она поддразнивала Мосасу, потому что была на два года старше, но все же считала его самым красивым. Она жалела, что он кореец, потому что бабушка и дедушка выгнали бы ее за роман с таким парнем. Они оба знали это и не планировали ничего серьезного, но ведь от разговора нет никакого вреда.

Когда бабушка и дедушка Шияки отправлялись домой днем и оставляли ее одну в магазине, Мосасу и другие молодые люди приходили поболтать с ней. Шияки бросила школу несколько лет назад, потому что ненавидела заносчивых девиц, которые там задавали тон. Кроме того, бабушка и дедушка не видели смысла в ее обучении. Они уже договорились о ее браке со вторым сыном мастера по изготовлению татами, которого Шияки находила ужасно скучным. Несмотря на интерес к мальчикам, она была очень невинна и даже наивна. Она знала, что унаследует магазин, выйдет замуж, и этого было достаточно. А пока она просто развлекалась.

Когда Мосасу постучал в дверную раму и вручил ей знаменитые печенья тайяки[28] его бабушки, еще теплые, Шияки улыбнулась и облизнулась, глядя на сладких рыбок с начинкой.

— Ойши! Ойши! Мо-сан, большое спасибо, — сказала она. — Красивый молодой человек, который умеет делать сласти. Как прекрасно!

Мосасу улыбнулся. Она выглядела очаровательно. Он знал, что она любит кокетничать с парнями, но ни с кем не встречается. У нее была симпатичная фигура и ягодная губная помада, которая делала ее маленький рот восхитительным.

— Как дела? — спросил он.

— Неплохо. Дед говорит, что дела идут хорошо.

— Торговка сандалом смотрит на нас, — сказал Мосасу — он уже знал, что та женщина была подругой бабушки Шияки.

— Старая летучая мышь. Ненавижу ее. Она снова наговорит на меня бабушке, но мне все равно.

— У тебя не будет проблем из-за разговора?

— Нет. У меня будут проблемы, если я продолжу поедать твои сласти.

— Хорошо, тогда я не буду их приносить.

— Ну уж нет! — Шияки рассмеялась и с детской радостью откусила большой кусок печенья.

Они оба подняли глаза, когда молодой человек, одетый как офисный работник, остановился перед магазином. Шияки указала на пустой стул в углу магазина, и Мосасу сел и занялся газетой.

— Чем я могу вам помочь, господин? — спросила Шияки, которая уже видела сегодня этого мужчину, но в присутствии бабушки и дедушки. — Вы хотели снова посмотреть те черные носки?

— Ты помнишь меня? — взволнованно сказал он.

— Конечно. Вы были здесь утром.

— Замечательно. Мне нравится это. Я рад, что вернулся.

Мосасу поднял взгляд от газеты, потом снова опустил глаза.

— Сколько пар вы хотите?

— А сколько у вас есть?

— По крайней мере, двадцать пар вашего размера, — сказала она. — Один человек купил сразу десять пар, а какая-то женщина купила две коробки для своего сына, который уезжал в университет.

— Я возьму две, но, может, больше, если вы наденете их на меня.

Мосасу сложил газету и пристально взглянул на мужчину, который, похоже, не обратил внимания на его раздражение.

— Тогда я принесу вам две пары, — сказала Шияки.

— Как тебя зовут?

— Шияки.

— У меня есть двоюродный брат с таким именем. Ты очень красивая. У тебя есть парень?

Шияки промолчала.

— Нет? Я думаю, тогда ты должна стать моей девушкой. — Мужчина положил деньги ей в руку и задержал ее в своей.

Шияки улыбнулась ему. Она сделала вид, что не понимает. Мосасу почувствовал укол ревности, но она не обращала на него внимания. Она сменила позу, подчеркнув форму груди. В бане женщины постарше всегда смотрели на ее высокую округлую грудь и говорили, что ей повезло. Мужчина посмотрел точно туда, куда направила его взгляд Шияки, и сказал:

— Прекрасно. Когда я могу забрать тебя сегодня вечером? Я куплю тебе якитори.[29]

— Нет, — сказала она, положив деньги в кассу. — Вы слишком старый для меня.

— Ты меня дразнишь.

— Вы не мой тип, — спокойно ответила Шияки.

— Ты слишком молода, чтобы иметь свой тип. Я хорошо зарабатываю и умею славно трахаться. — Мужчина притянул ее к себе и сжал. — Хорошие сиськи. Закрывай магазин. Поехали сейчас.

Мосасу молча встал со стула и подошел к мужчине. Он ударил его в челюсть со всей силы. Тот упал, из разбитого рта потекла кровь. По боли в костяшках Мосасу понял, что выбил несколько зубов.

— Вы должны взять носки и уйти, — сказал он.

Мужчина смотрел на кровь на синей рубашке и брюках, словно она принадлежала кому-то другому.

— Я вызову полицию, — сказал он.

— Идите, вызывайте полицию, — сказала Шияки, отчаянно махая рукой торговке сандалом, которая уже мчалась на выручку.

— Мо-сан, иди, — сказала она. — Уходи быстрее. Я сама всем займусь.

Мосасу быстро пошел к кондитерскому прилавку.