Дорога, ведущая вдаль

— У тебя семья, постарайся сохранить то, что имеешь. У тебя сын, тебе есть, кого любить. Ты пробуй и будешь счастлива. Не сожалей, не кусай локти, живи. Радуйся тому, что у тебя есть. Данька есть. Пусть далеко, но он твой сын.

— Тебя нет. Не веришь мне, да?

— Лена, а какая разница, верю или нет? Наши с тобой дороги давно разошлись. Не лучшим образом, и при не самых приятных обстоятельствах. У тебя семья, у меня семья. У нас разные жизни. У нас сын общий, любимый и тобой, и мной. Так он останется любимым. Я сделаю для него всё. Пойдём в дом. Холодно, простынешь, а тебе лететь, и путь не близкий.

— Мне так страшно уезжать. Если бы ты только знал, как страшно.

— В дом пойдём. Меня Оксана ждёт. Я устал, сегодня был тяжёлый день. Пойдём в дом. Холодно.

— Ты так ничего и не понял, Вова…

Она смиренно зашла за ним в подъезд.

Часть 37

День начался спокойно, но ровно до того момента, как Володя попал на работу.

Семёныч отсутствовал. То есть взял отгул. Татьяна слегла с гриппом, и Володя из танатологов работал один.

 Вышел в коридор на первом этаже, покурить, посмотрел, как прозектор — Пётр —выдаёт труп родственникам.

— Петь, на вскрытие пойдём. Хочу побыстрее освободиться, а всё остальное, что доставят, будем отрабатывать после праздников.

— Сейчас, Александрович. Погоди, не до тебя.

Володя удивился: Петя всегда соблюдал субординацию.

Выпил кофе в кабинете. Завтра Новый год. Последний рабочий день. А затем праздники. Ему выпало дежурство второго января, но домашнее дежурство, то есть, если повезёт и господь над ним смилуется, то ему даже вставать с постели не придётся. Вот это кайф! И Ксюха обещала, что его никто, просто никто из домашних не побеспокоит, дадут отдохнуть и отоспаться в выходные. И кофе обещала в постель, и завтрак, и обед, и ужин. И себя по первому требованию.

 Вот такой его ждал распрекрасный отдых с завтрашнего дня и до третьего января включительно.

Размечтался он, расслабился и не заметил, как в ординаторскую вошёл Пётр.

— Владимир Александрович, я тут не понял. Вы кого вскрывать собрались?

— Петрова с ДТП. Новый год завтра, Петя, не рано ли праздновать начал?

— А вы не в курсе, да?

— В курсе чего?

— Я выдал Петрова по приказу шефа родственникам для захоронения. Звонил ему, специально.

— Да вы с ума сошли оба! Петя, ты хочешь сказать, что выдал для захоронения невскрытый труп?

— А я о чём толкую.

— Это статья. Ты в курсе?

— Я звонил Семёнычу, сказал, что пришли за Петровым, он ответил, чтобы я выдавал, продиктовал, что писать в справке о смерти и чтоб расписался, я тут за вас за всех расписываться умею. Я написал, расписался, обмыл, одел, в порядок привёл и выдал.

— Верни труп! Ирод!

— Как?

— Не знаю, как. Давай его данные, объявим перехват. Труп с ДТП подлежит исследованию. Ясно?

— Да не кричите вы. Он не с дорожно-транспортного, он со стройки, с высоты упал. Множественные переломы и ушибы, разрывы внутренних органов, внутреннее кровотечение.

— Как ты мог всё это знать, если труп не вскрыт, и мой Петров с ДТП, а не с высоты упал.

— Не, Александрович, я выпил совсем чуть, только чтобы согреться.

— Пошли в холодильник. Там и согреешься.

Они вошли в холодильную камеру, где лежал труп, исследованный вчера Семёнычем. Володя посмотрел на бирку: «Петров».

— Петя, ты либо выдал не тот труп. Либо мы с тобой сядем. А, скорее всего, и то, и другое. Поехали.

— Куда?

— Расставлять точки над «и». Труп забирать, с родственниками объясняться, вскрывать как можно быстрее и отдавать для захоронения. Какая фирма хоронит? Может, наши арендаторы?

— Нет, Александрович, не они. Они уже выходные, празднуют.

Володя набирал номера телефонов директоров кладбищ, одного за другим.

— Александрович, а если не найдём? — Петя совсем нахмурился.

— Скажи спасибо, что у нас крематория нет. Найдём рано или поздно, и будем эксгумировать. Если не успеем перехватить. И ты собственноручно выкапывать его будешь, деятель.

— А что, прецедентов таких не было?

— Были. По крайней мере один известен точно. Там эксперт написал заключение от фонаря, и протокол от фонаря. От того же.

— Ну вот, и пронесло. А вы что ж, не можете?

— Нет, не пронесло, труп эксгумировали через несколько лет, там какие-то споры между родственниками возникли, требовалась генетическая экспертиза. Вот достали его, он целый, а протокол вскрытия есть.

— И что?

— Ничего, с одной стороны эксперта лишили права трудовой деятельности, а с другой он так точно и дотошно описал то, что в глаза не видел, что ему аттестацию зачли досрочно. Но нервов потрепали!

— Вы это, звоните, Владимир Александрович, поедем труп возвращать. Может, Семёныча подключим? А то, пока вы тут интеллигентничаете, мне копать придётся.

— А ничего, земля рыхлая будет.

— Зато мёрзлая. Звоните.

— Не берёт, одно кладбище осталось. И подпись Семёныча там?

— Ну да, с его же позволения.

Наконец директор кладбища ответил. Похороны остановил. Володя с санитаром рванули туда, объяснять ошибку.