Дорога ветров

За Нависом шли два торговца, которых заставили участвовать в процессии. На одном была шляпа с ушами, на втором – с рогами. Они выглядели настоящими идиотами и понимали это. Все мальчишки у окон покатились от смеха. Йинен снова высунулся из окна и стал выкрикивать обидные слова, но они потонули в звуках крадлов. После в процессии шли одни музыканты, люди с головами зверей на палках и мальчишки с трещотками. Наконец шествие скрылось внизу. Йинен со вздохом сел. Он отчаянно завидовал Хильди. Она с кузинами, как самые важные потомки Хадда, получила место у окна дома на самом краю расчищенной набережной.

Митт в это время стоял в проулке с Мильдой, Сириолем и Дидео – и поспешно вылезал из своей одежды. Перед ними находились спины людей, выстроившихся вдоль главной улицы. Это были «Вольные холандцы» и их семьи.

Большинство из них стояли тут с рассвета, заранее заняв нужное для осуществления плана место. Митт уже слышал бой и скрежет: шествие совсем близко. Пока он передавал свою куртку Сириолю и натягивал шапку с хохолком, над толпой проплыла голова быка на палке. Шум стал оглушительным.

– Митт, будь осторожен, – напутствовал Сириоль. – И не забудь: тому, кто тебя встретит в Хоу с повозкой, ты должен сказать: «Я иду повидаться с племянницей Флинда». Если он ответит: «Она ждет еще одного малыша», тогда с ним можно ехать. Запомнил?

– Да, я все держу в голове, – отмахнулся Митт, который пропустил слова Сириоля мимо ушей – как и всегда, когда тот говорил о планах на будущее.

От воплей скринелей у него начали дергаться икры ног.

– Вот Старина Аммет приближается! – выкрикнул кто-то в толпе. – Передайте назад.

– Там Старину Аммета уже видно!

Сириоль вручил Дидео зажженный факел. Тот склонился над узлом, который держал.

– Ах, Митт, будь осторожен! – попросила Мильда.

Она выглядела одновременно и радостной, и печальной. Митт перевел взгляд с нее на сестру у матери на руках, а потом вниз, на вторую сестренку – она нетвердо стояла на ногах, схватив мать за руку. Посмотрел – и расстроился. Он не мог придумать, что бы им сказать.

Мальчик обрадовался, когда Дидео передал ему узелок на тесемке. Узелок был алым, под цвет левой стороны куртки Митта, и из него высовывался клочок бумаги и вырывались клубы дыма.

– Ну, держи, – сказал Дидео, и по его лицу разбежалась сеть улыбчивых морщинок. – Этой длины хватит до расчищенной площадки.

Он потрепал Митта по плечу, пока тот вешал на него мешок.

Сириоль подал Митту трещотку и хлопнул его по второму плечу.

– Ступай. Удачи тебе.

Митт скользнул в толпу, и она расступилась, пропуская его. После стольких лет ожиданий он действовал – и едва мог в это поверить. Он уже был рядом шеренгой солдат, стоявших перед толпой. Им следовало бы его задержать.

Солдат опустил глаза и увидел красно-желтый костюм.

– Извини, сынок. – Он посторонился, пропуская Митта.

Мальчик оказался в дудящей, пиликающей, текущей вперед процессии. На одну-единственную секунду он почувствовал себя маленьким и глупым и даже не поверил, что действительно у цели. И тут был Хадд. Митт раньше никогда не видел Хадда вблизи, но узнал его по Старине Аммету, которого тот нес. Злое старческое лицо оказалось именно таким, каким Митт его представлял. Такое лицо так и просит, чтобы у него под носом покрутили трещоткой, перед тем как взорвать. И он отправился это делать, снуя от одного края шествия к другому, хлопая гребешком шапки, раскручивая трещотку и опасливо приглядывая за пыхтящим узлом у себя под мышкой.

Он догнал Хадда как раз на краю расчищенной площадки. Хильди хорошо разглядела его с того места, где она сидела у окна в тесном окружении пяти кузин. С ними в комнате дежурили солдаты, внизу стояла стража, и новое свободное пространство у гавани тоже оцепил караул. Девочки были в безопасности. Тем не менее ее кузины страшно нервничали и визжали по любому поводу. Они заверещали, когда первые музыканты прошли между солдат и медленно потопали по открытому пространству. Запищали и при виде бычьей головы.

– Ах, смотрите! – завопила Ирана, когда Митт пробежал перед Хаддом, ловко раскрутив трещотку под самым его носом.

Проделав это, мальчик остановился. Холанд казался таким странным без зданий вдоль берега и с кораблями, согнанными в дальний конец гавани, что его снова охватило чувство, будто все происходящее ему только кажется. Однако узел у него под мышкой зашипел. Вместе с дымом из него посыпались искры. Митт понял, что настало время от него избавиться. Он повернулся и бросил узел прямо под алые ноги Хадда. А потом он замер, не зная, что делать дальше.

Хадд остановился. Его сердитое лицо не изменилось. Граф просто застыл как статуя, держа Старину Аммета.