Дорога во все ненастья. Брак (сборник)

– Тогда ты понимаешь, что евреи поработили страну!

– Не понимаю, – ответил я, – Меня, лично, никто не порабощал.

Может, мы с Лидкой живем в разных странах, а, может она, как и еще очень многие у нас в стране, просто дура, занимающая место, которое должен занимать умный человек.

– Андрей, ты, что же, думаешь, что евреи могут понять Россию? – ее вопрошания становились уныло однообразными, как всякий национализм.

На этом, я закрыл дверь Лидкиного кабинета.

Бесполезно было говорить с взбесившимся экспертом по макрополитике о беде никому не знакомой девчонки, а спорить с нацистом – все равно, что учить бешеную собаку астрономии.

Ушел я из Государственной Думы так и не присев ни на один из стульев, находившихся в желудке Нижней палаты законодательного собрания.

Хотя, как налогоплательщик, вполне имел право проверить то, на сколько мягкие места приготовлены для законодателей.

Единственное о чем я пожалел, так это о том, что не заглянул в буфет.

Буфет – лицо любой власти.

Я вышел на свежий воздух, потом спустился в метро, а через час позвонил Петру Габбеличеву и спросил:

– Как ты думаешь? Евреи могут понять Россию?

Удивить вопросом Петра трудно:

– Вряд ли, – ответил Петр, – Да и какая разница?

– Тебя, что, это не интересует? – так, как меня самого это не интересовало, то, подспудно, я надеялся услышать человека, интересующегося этим.

– Нет.

– С каких это пор?

– С тех пор, как я увидел, что понять Россию не могут русские…

– А как ты думаешь, патриотизм нужно воспитывать? – после общения с экспертом по макрополитике, мне захотелось довести процесс отмывания от нечистот до конца. – Я думаю, что нужно воспитывать не патриотизм, а разум…

– …Ты, кстати, где был? – спросил Петр.

– В Госдуме, – ответил я, устало вздохнув, словно ходить в Госдуму для меня ежедневное и поднадоевшее занятие.

Да и то, от одного похода туда, тоски столько, сколько от десяти походов на мюзикл «Чикаго».

Петр тоже вздохнул и сказал:

– Как это я сразу не догадался…

– …А ты чем занимаешься? – спросил я.

– Ничем. Сегодня ходил в банк. Бесполезно.

– Банк? Это там, где деньги сильнее обстоятельств?

– Нет. Это там, где деньги и обстоятельства – это одно и тоже…

Художник Петр Габбеличев

…Как-то раз мне пришлось писать целую серию картин для офиса одной строительной фирмы.

Там давно уже сменился собственник, и вряд ли кто-нибудь помнит меня, но я все-таки решил попробовать попросить деньги на лечение Олеси у них.

Живя, в общем-то, старой стране, я, как и многие, предавался новым иллюзиям.

Шел за деньгами к бизнесменам. То есть хотел перевернуть мир в его самом основании. Изменить формулу: бизнесменам – деньги, поэтам – иллюзии …

Я приехал в Крылатское, в то место, где стоял старый офис.

Теперь там все оказалось другим.

Это меня никогда не удивляет.

Меня удивляет, когда все остается прежним.

Вместо одноэтажного, кирпичного дома, прошедшего сквозь косметический ремонт, стояло новое трехэтажное здание с цветными стелами и коваными решетками на окнах, охраной в униформе и без, и множеством больших иномарок во дворе. Только мои картины на первом этаже нового офиса остались старыми.