Дорога войны

«Хамелеон» сработал выше всяческих похвал, ее не заметили. А может, грязью забросало так, что от земли не отличить, уже неважно… Она дождалась, когда фигуры в лохматом камуфляже пройдут мимо, развернулась, поднялась на колено и хладнокровно расстреляла их в спину. Кто-то попытался залечь, откатиться — бесполезно! Мастеру скоротечных огневых контактов в ближнем бою противостоять невозможно! Выстрелы гулко заметались по лесу. Траншейный пистолет — это не бесшумная пукалка разведчика, заброневое воздействие такое, что с тридцати метров отправляет на тот свет гарантированно даже без пробития доспехов!

— Кунгур, есть коридор! — коротко доложила она. — Кенга, «реактивку»!

Она дождалась второго номера. Взяла из рук Кенги подготовленную к стрельбе «реактивку», накинула на лицо прицельный щиток, активировала перчатку и принялась вычищать базу. Сначала — пулеметный расчет. Потом — по укрывшимся в домиках. Что здесь было раньше? Турбаза, охотничье хозяйство? Щитовые стены — никакая защита от крупнокалиберного оружия. Светились багровым укрывшиеся фигурки, она стреляла по ним прямо сквозь стены. Это «реактивка», придурки!

Спартаковцы ворвались на базу, и началась кровавая, жестокая работа…

Они нарвались на отходе. Ну кто бы мог предположить, что на базе расположилась не обычная ДРГ, а полноценная рота спецназа? И что она именно в этот момент возвратится с боевого выхода? Что передовое охранение правильно сориентируется, перекроет им коридор отхода и ударит со всех стволов? Мог бы предусмотреть Кунгурцев и поставить бойцов на дальних подступах, но командир «Спартака» на этот раз совершил ошибку…

Ну, а конкретно Зите повезло. Она вышла из разгромленной базы первой и увела свою тройку, даже успела соединиться с тройкой Брюханова, и стрельба полыхнула за их спинами. Брюханов среагировал мгновенно, махнул штурмовикам и бросился обратно…

А они с Леной не успели. Ну не дано ей быстро бегать с такой задницей! А уж балерине тем более, у нее гибкость, суставы не закреплены, любой прыжок под нагрузкой грозит вывихом. Только и сделали, что добили двух раненых диверсантов.

Брюханов погиб. Дорвался до ближнего боя, все сделал правильно, стрелял с двух рук… у него просто кончились патроны. Когда Зита его нашла, она лежал с финкой в руке, под ним два зарезанных диверсанта. Продуманно достал, хладнокровно, четко под шлемы. Спина изорвана очередью в упор. Рядом обвис на камне Кенга, видимо, прыгал через валун и встретился со случайной пулей. Он хорошо умел прыгать, умел и любил, оттого и Кенга… Ящер лежал далеко в стороне, изуродованный взрывом из подствольника. Своими жизнями штурмовики исправили ошибку командира и дали «Спартаку» возможность вырваться с базы. Отстреливаясь, теряя бойцов — но вырваться.

Уходили неожиданно легко. Перемирие же, бесполетная зона, ни дронов-наблюдателей, ни ударных вертолетов. Вообще считалось, что «Спартака» здесь нет. И диверсантов неизвестной принадлежности тоже нет. А стрельба… Ну, мало ли кто стреляет на войне. Может, оружие пристреливают. Или тренируются.

Только спецназ оказался на удивление упорным. Вместо того чтоб уцелевшим оттянуться и зализывать раны, они вцепились «Спартаку» в спину, как охотничьи псы. Сближались, и тогда вспыхивали мгновенные перестрелки, каждый раз забирающие чьи-то жизни… Кунгурцев, озверевший от потерь, устроил классическую засаду, и диверсантов перебили всех. Выманили на открытое место и перестреляли с дальней дистанции. Наконец свое веское слово сказали штурмовые винтовки. Это не маломощные «фогель-65», от штурмовой винтовки броня не спасает! Последнего сняла Лена с почти километровой дистанции. Выстрелила, проверила результат, хрипло выругалась, легла в траву и уставилась куда-то далеко в небо. Зита без сил опустилась рядом.

— У тебя слезы, — отстраненно сказала Лена. — А я вот не могу. Не плачь. Мы сделали великое дело. Диверсанты — из европейцев. У нас главная задача была — чтоб европейцы начали нести потери, не турки. Не любят европейцы потерь. Может быть, сейчас война и кончится. Установим новые границы, ты к своему Давиду в гости поедешь… не плачь, сестра. Жизнь продолжается. Не хочешь к Давиду, тебя в Медногорке красивый генерал дожидается. Завидую, таких мужчин вокруг себя собрала…

— Игнат — последний из нашего призыва, — тихо сказала Зита. — Понимаешь? Никого не осталось в живых. Только ты да я. Никого. Проклятая война…

— Игнат?

— Брюханов. Игнат.

— А… а я в подкупольник хочу. Представляешь, все детство мечтала вырваться, а теперь обратно тянет — сил нет! Торговый центр, кафе «Апельсинчики», помнишь? Все же родина — это важно… и главное, там не стреляют.

Пришел Кунгурцев. Посмотрел на подруг безразлично сверху вниз.

— Сколько? — спросила Зита.

— Двадцать, — пробормотал штурмовик. — Двадцать погибших, двое раненых, не донесем. Зита, принимай отряд. Я…

— Иди командуй! — зло сказала Лена. — Не видишь, у нее друга убили?! Дай ей хоть немного побыть без вас всех!

— Командуй, лейтенант, — тихо сказала Зита. — Это война. Ни у кого не получилось бы лучше.