Дорога войны

— Значит, так, умник, слушай тихо, — зло сказал командир бригады. — В курсе, что наша ударная группировка взяла Карс? Вижу, в курсе, хотя никого не информировали. Так вот, супостаты запросили перемирия. И наше руководство, естественно, пошло им навстречу! Ну, как всегда, понимаешь? Договорились, вплоть до закрытия полетной зоны. Над наступающими войсками! В курсе? О, наконец не в курсе, хоть что-то не разболтали… И сейчас наши войска стоят там от Гори до Карса, как, м-мать… без поддержки с воздуха стоят, без разведки, без снабжения — и без приказов, мать их! Перемирие, понимаешь? Когда можно одним ударом взять Стамбул и переименовать к чертовой матери в Константинополь! Что более погано — у нас перемирие, но кто-то бьет и бьет по десантникам, и ничего, все улыбаются! Понимаешь? И часть ударов — сразу за перевалом, в зоне ответственности бригады! Вот что я, по-твоему, должен делать? Смотреть и улыбаться?! Или отправить за перевал, мать вашу, единственное у меня надежное и боеспособное подразделение, чтоб отбили всем желание нападать вместе с, мать вашу, почками и бошками?!

— Извините, товарищ генерал, — тихо сказал капитан.

— Меня попросили друзья с той стороны помочь, потому что терпеть нету сил, — хмуро сказал генерал. — За ними плотный контроль, перемирие же, а мы можем кое-что сделать, не афишируя. Мы же как бы на переформировании, небоеспособны. Точнее, штурмовики могут. Они армии не совсем подчиняются, за ними контроль меньше. И умеют держать язык за зубами, в отличие от нас. Вот я и попросил несовершеннолетнюю девочку выполнить за мужчин грязную работу. На коленях попросил!

— Послезавтра прибывает пополнение, рота разведки в том числе, — пробормотал капитан. — Можно было…

— Заткнись, а? — устало сказал командир бригады. — Не считай себя самым умным. Что мне послезавтра, если завтра прибывает с инспекцией член Высшего Военного Совета с шоблой сопровождения? И хрен его знает, нас он летит проверять или штурмовиков вычищать! У них там вверху сейчас нехилая драчка, и штурмовики на другой стороне, если не в курсе. На штурмовиков у него власти хватает, сам понимаешь. А в любом рейде накладок столько, что при желании можно под расстрел хоть кого подвести. При таком раскладе «Спартаку» безопасней находиться за перевалом. Там они хотя бы отстреливаться могут. Вот такие дела, капитан.

— Первый раз передо мной оправдывается генерал-майор, — криво улыбнулся капитан. — Очень непривычно. Очень. Могли бы просто арестовать.

— Не бери в голову. Так в «Спартаке» принято, вот я и решил попробовать, как оно — быть подотчетным перед подчиненными. Хреново, если честно.

— Все равно непривычно. И непонятно.

— Ну должен же я кому-то доверять? — усмехнулся генерал. — Почему не своему заместителю? Пусть даже третьему заместителю?

— ???

— Мне в штабе нужны свои люди, — хмуро сказал командир бригады. — Как воздух нужны. А за тебя поручился «Спартак». Так что идем, капитан, как ты говоришь, заниматься делом. Перевод тебе уже оформлен, ознакомишься в штабе.

Перед уходом генерал не выдержал и оглянулся. Штурмовики без спешки, но сноровисто и быстро запрыгивали в блиндеры. Две девичьи фигурки чуть задержались, одна прощально подняла руку. У генерала внезапно защемило сердце. Когда и как он успел привязаться к юной девочке?! И ведь привязался так, что отрывать только с кровью. На молоденькую потянуло? Так не похоже, вон их сколько в Медногорке, стройных, молодых и очарованных энергичным генералом — и в госпитале, и в штабе, и в службах обеспечения. Бери любую, насыщайся — так нет же. Да Зиту и не назвать неотразимой красавицей, та же ее подружка намного эффектней, и себя подавать умеет… Да похрен вся их красота! Зита — подруга, вот в чем дело! Юная, но одновременно и взрослая. Надежная, верная, заботливая, часто ироничная, с ней можно спорить на равных, быть мальчишкой, слабаком — она все поймет правильно! Она верит в него! И — она не предаст. Никогда.

Генерал скрипнул зубами. Внутри со звоном как будто сломалась какая-то важная деталька. Наверно, ограничитель. Потому что генерал четко понял: он убьет любого, кто попытается уничтожить Зиту. Убьет собственными руками, никому не передоверит.

Он хорошо представлял, что своим решением перечеркивает всю предыдущую жизнь, всю службу, карьеру, все свои достижения. Но ему было все равно.

Чего он не знал: именно так теперь начинались в России перевороты. Без предупреждения, без серьезных причин. Копится, копится, а потом раз — и катится кровавым валом по стране, например, революция Ферра. Или просто — революция. В России предупреждения, демонстрации, угрозы и переговоры бессмысленны. Зачем? Предупредил — и тебя вычистил спецназ, раздавили танками, сожгли ракетами. Потому только так — внезапно, без видимых причин. Но сразу насмерть. И все равно, что будет потом.

-=-=-