Дорогая Венди

Правда была спрятана от Венди долгие годы, но вдруг всё кажется так просто. Вот замок, вот дверь – как обычно. У неё отобрали так много всего, и она боролась, чтобы вернуть себе это, так что теперь она не станет отрицать собственную память. Она выкрадет обратно часть себя. Питер и так владел ею слишком долго.

Она ощущает, как Тигровая Лилия смотрит на неё, но сосредотачивается на рисунке на стене пещеры, на рогатом когтистом существе. В этот раз, когда дверь сопротивляется, когда чутьё требует вернуться, она только налегает сильней. Она не тот ребёнок, что покинул Неверленд, не та напуганная девочка, что ждала, когда Питер спасёт её. Она взрослая; она видела такие ужасы, каких Питер и представить не может. Она достаточно сильная, чтобы встретиться и с этим.

Венди изо всех сил толкает дверь. Дерево содрогается. Трескается. Раскалывается, не в силах удержать её, и Венди катится внутрь.

Неверленд – 27 лет назад

– Давай, Венди, скорее! – Питер тащит её по лесной тропке так быстро, что она будто летит.

– Почему ты не говоришь, куда мы идём? – Венди, задыхаясь, пытается удержаться на ногах.

Хочется злиться на Питера, но она предательски ликует. Он ведёт её в какое-то особое место, только её одну, куда нельзя Джону и Майклу. Это почти сглаживает то, что её не пустили на войну.

– Я же сказал. Это секрет. – Питер оглядывается через плечо, сверкая ухмылкой.

Они бегут, и тени мелькают по его коже. Листья летят с деревьев, словно перья. Они искажают форму его лица, превращая то в мордочку лиса, то в птичий клюв. Дыхание перехватывает от любопытства, но подлесок становится гуще, и Венди приходится сосредоточиться на беге, чтобы не споткнуться.

– Сюда, наверх. – Питер отпускает её руку, подпрыгивает и хватается за изгиб корня, который торчит из скалы над ними – утёс появился так внезапно, будто рухнул с небес.

Он разок оборачивается на неё, а потом, не дожидаясь, прыгает снова, ловко, как горный козёл, хватаясь за чахлые деревца и невидимые уступы. Венди смотрит, как он взбирается. Утёс кажется очень высоким.

– Давай! – Питер не летит, а хвастается новым умением: его ноги всегда приземляются именно туда, куда он и хочет, а руки цепко хватаются.

– Подожди меня! – Венди тянется к выступающей толстой ветке и проверяет, выдержит ли она её вес.

Лазать по деревьям – это одно, но здесь совсем иное. Она задирает голову, но Питера уже нигде не видно. Венди сосредотачивается на утёсе, подтягивается и находит, куда поставить ногу. Она поднялась едва ли на фут от земли, но голова уже кружится, приключение пьянит, а кожу покалывает от страха. А если Питер ведёт её в опасное место, куда-то, куда лучше не ходить?

Приходится тянуться к следующей опоре и нащупывать её пальцами, неотрывно глядя на скалу перед собой. Волосы приклеиваются ко вспотевшему лбу.

У Питера всё выглядело так просто, Неверленд ведь помогает ему на каждом шагу. Ветки царапают кожу, мускулы дрожат, но она твёрдо намерена не отставать.

– Скорее, Венди! – голос Питера звенит от смеха. Венди хочется сказать что-нибудь очень не подобающее леди, но нужно беречь дыхание для подъема. Грязь и камешки скользят из-под ног. Когда она тянется к следующей опоре, Питер ловит её за запястье, пугая. Ноги соскальзывают, и она повисает над пустотой. Но Питер вытаскивает её наверх легко, как тряпичную куклу.

Она неуклюже падает, хватая воздух, как рыба, вытащенная из воды. Когда получается сесть, она видит, что они находятся на голой скале. А выглянув через край, поражается тому, как высоко забралась. Неверленд расстилается внизу, как лоскутное одеяло, блестит лагуна, пляж огибает остров светлой полосой.

– Сюда. – Питер с озорным видом прижимает палец к губам.

Если бы он не показал, куда смотреть, Венди никогда не заметила бы эту расщелину в скале. Вообще-то, как только она чуть поворачивает голову, щель исчезает. Это только тень, очевидно, слишком узкая для мальчика, но Питер поворачивается боком и просачивается внутрь, как вода. Венди сомневается, но понимает без слов – это как полёт, тут нужно просто поверить. Щель такая узкая, что и девочка, и её сомнения в ней не поместятся. Венди глубоко вздыхает и ныряет в темноту по следам Питера.

В ту же секунду она жалеет об этом. Чёрный как смоль воздух забивает грудь, каменные стены сжимаются вокруг. Ничего не видно в двух дюймах от лица. Хочется выдохнуть, но она боится застрять. Что, если она останется тут навсегда, а Джон и Майкл никогда не узнают, что с ней случилось?

Но здесь негде развернуться, и она не уверена, что получится выбраться задом. Да к тому же она представляет себе, как будет насмехаться Питер, если она попытается. Она заставляет себя пробираться вперёд. Вдруг тоннель расширяется. Венди вываливается из него, как пробка из бутылки.