Дорогами Судьбы

***
Ночью я несколько раз просыпался от каких-то громких звуков за окном, но всякий раз утомленный тяжелым днем снова быстро проваливался в пучину сна. Утром за окном было все стояло белое, долгожданный снег все-таки порадовал всех своим явлением. Я всегда любил первый снег, он белее и чище. Выходишь утром из подъезда, а твои следы первые и протаптываешь дорогу со двора прямо по сверкающей белой целине. Никто еще не успел смешать его с грязью и песком, никто не вытоптал его до ледяной корки, никто не сгреб его в бесформенный сугроб на обочине. Я быстро проглотил завтрак, чтобы поскорее встретить это белое чудо.
Как обычно сегодня из нашего подъезда до меня еще никто не выходил. Впечатывая свои следы в белое полотно под ногами, я поднял голову вверх, чтобы увидеть, как снежинки медленно кружатся в тихом танце, опускаясь на землю. Их было множество, и они всё падали и падали, наполняя окружающий мир чистотой и восторгом. У меня защемило в груди от тихой радости.
Впрочем, восторг первого снега у меня быстро прошел, как только вышел на улицу. Здесь все было по иному, будто кто-то специально решил переиначить суть. Ливший еще вчера вечером ливень с приходом мороза превращался в лед, который толстым панцирем покрывал деревья и столбы. Не выдерживая такой нагрузки, обрывались безвольными нитями провода. Ветви деревьев, облепленные ледяной коркой гнулись к земле и ломались, кое-где лежали поваленными целые деревья. Они многотонными шлагбаумами преграждали дороги, которые превратились в каток. Меня поразила тишина, невиданная в такое время суток. Обычно десятки машин проносятся мимо, спеша куда-то по своим делам. Сейчас же город замер. Я поглядел на провисшие до земли обледеневшие троллеи и понял, что идти сегодня на работу мне придется пешком, о том, что можно вернуться я и не подумал.
Люди, такие же друзья по несчастью, брели прямо по проезжей части угрюмой безмолвной демонстрацией. Изредка мимо проносился, бешено сигналя одинокий автомобиль, люди поднимали глаза от земли, провожая смельчака равнодушным взглядом, и снова опускали взгляд под ноги, чтобы не поскользнуться на коварном льду. Городской транспорт в этот день вымер. Эта непонятная метафора мне пришла в голову, когда я увидел на одном перекрестке вмерзший в колею трамвай. Провода, питающие его живительным электротоком оборвались, похоже, еще вечером, а проливной дождь с морозом завершили трагедию. Покрытый со всех сторон панцирем льда, он смотрелся доисторическим монстром, внезапно погибшем в промозглой тундре. Вымерли, как мамонты, подумал я. Пока я дошел до работы, мне повстречалось еще три таких погибших монстра.
В центре было не так людно, здесь автомобили ездили чаще и кое-где пробили ледяной настил дороги до черного асфальта. Идти оставалось чуть меньше половины пути. Отсюда дорога шла немного под гору и идти должно было чуть легче. На самом же деле, пытаясь удержать равновесие на скользящих ногах, влекомых вниз силой гравитации, устаешь еще сильнее. Я взмок, словно снова был на тренировке, ноги начинали наливаться свинцом. Я остановился, чтобы дать им немного отдыха.