Дорогами Судьбы

Игорь быстро преобразился, переодевшись из костюма отличника в костюм отличника на работе. У меня с одеждой было не очень. Всю свою грязную одежду я торжественно выбросил, когда получил ордер на вселение в общежитие. Зачем тащить в новую жизнь старое барахло? Пришлось одевать приличную куртку со сломанной молнией, которую я еще надеялся отремонтировать.

На первом этаже уже толпились почти все первокурсники нашей общаги. Момент наше руководство выбрало удачный – сегодня у всего потока одинаковые лекции и все вернулись домой в одно и тоже время. Гномик все просчитал верно. Когда же еще собрать барашков на заклание одним большим дружным стадом.

Наталья Сергеевна разгоряченная и раскрасневшаяся бегала вокруг толпы, пытаясь понять, все ли пришли или придется кому-то писать бумажки в деканат. Валентин Иванович возился с ключами возле двери с многообещающей надписью «Инвентарь».

– Наталья Сергеевна, всех пересчитала? Можем расходиться? – спросил я.

Кто-то хихикнул.

– Сейчас будет еще веселее, – пообещала ему староста потока.

В этот момент вместе с руганью отворилась дверь и комендант удовлетворенно крякнув, обратился к ней:

– Все, Ната. Бери сколько надо.

– Сейчас все берем грабли и дружно идем в сквер, – объявила Наталья Сергеевна.

Мне и хотелось сказать что-то колкое в ее адрес, но я подумал, что ей сейчас и без меня не сладко, и промолчал. Взвалила девчонка на себя ношу. Гномик был прав – эта должность для дембелей. Студенты-первокурсники, в большинстве ребята амбициозные и гордые, а многие и незнакомые близко с садовым инвентарем, для них подобные мероприятия – унижение личного достоинства. Тут нужен особый подход.

Фронт предстоящей работы был бесконечен. Сквер возле общежития буквой П охватывал здание и был засыпан листьями, которые после первых заморозков полностью обнажили ветви деревьев. Деревьев было много, а листьев во много раз больше. Аллеи, прорезавшие сквер, образовывали треугольники и ромбы, почти равной площади, что помогало разделить работу между собравшимися. Нам с Игорем достался небольшой ромб с десятком облетевших кленов.

– Вот уж не думал, что в университете буду заниматься такой ерундой, – бурчал мой сосед себе под нос.

– Труд сделал из обезьяны иждивенца, – ответил я ему на это. – Общественная работа помогает тебе не забывать, что ты член социума, который вносит деньги на твое образование.

– Ты мне еще Ленина процитируй, – обиделся Игорь. – Про бесплатные субботники на благо Родины.

– Увы, не читал. А то бы обязательно блеснул.

Куча листьев, которую мы катили словно вал за собой, становилась все больше и больше.

– Надо было грести к центру, – предположил Игорь. – Тогда бы получилась одна большая куча посередине.

– А когда, ее убирали бы, то разнесли все листья.

– А что ты предлагаешь?

– Сделать четыре кучи по углам.

– Уболтал.

И мы снова принялись грести. Работа была не тяжелой и по-своему даже веселой. Стоило ехать в чужой город за тридевять земель, чтобы грести литья. Несмотря на свое брюзжание, Игорь не отлынивал от работы, и не прошло и часа, как мы с ней покончили.

– Это похоже на крейсер с башнями орудий корме и носу, – сказал он, осматривая результаты нашей деятельности.

– Вроде того.

Я всунул в кучу листьев грабли так, чтобы древко торчало из кучи, будто пушка.

– Где-то так, – одобрил мой дизайн Игорь.

– Наталья Сергеевна, – позвал я. – Мы уже закончили. Можно нам теперь на горшок и спатки?

– Сейчас посмотри на вашу работу, – ответила она.

Придраться к нашей работе у нее не получилось, поэтому Наталья Сергеевна с истинной руководящей мудростью предложила нам помочь отстающим.

Игорь вздохнул и поплелся, я же остался стоять.

– Алехин, тебя нужно как-то по-особенному просить, – обиженно спросила Наталья Сергеевна.

– А у меня грабли закончились.

– Костя, мы все равно не разойдемся, пока не погрузим все листья на машину.

– Что-то машины, не вижу. А то бы я начал ее грузить. Когда она будет?

Наталья Сергеевна отчего-то замешалась. Ее уверенный и боевой вид сразу как-то в миг весь словно водой смылся.

– Ты бы лучше, позвонила Гномику, узнала, – предложил я, видя ее замешательство.

– Она должна была быть полчаса назад, – неуверенно выдавила она из себя.

– А чего ты так смутилась?

Наталья Сергеевна оглянулась по сторонам и тихонько мне сказала:

– Гномик сказал, что если завтра увидит листья или кучи, снимет с должности и выселит из комнаты.

Я усмехнулся:

– Мы тебя приютим, не бойся.

– Дурак, ты, Алехин, – обиделась она.

– Это ты дура, – ответил я, – звони ему, пока не поздно.

Наталья Сергеевна кивнула и посеменила быстрой походкой в сторону общежития, я же разоружил свой безымянный крейсер и пошел помогать отстающим. Вернулась она через десять минут с красными глазами. Я подошел к ней:

– Что случилось?

Она махнула рукой и отвернулась.

– Наталья Сергеевна, плакать начальству не положено.

– Отстань.

– Как знаешь, – я развернулся уходить.

– Костя, подожди.