Дороги домой больше нет

Бомбочка почти установлена, когда откуда-то издалека начинают доноситься голоса. Мы мгновенно вскакиваем на ноги. Синяя краска не хочет так легко оттираться, и Морозу Николаевичу – улики на лицо.

– Не сюда, – хватает меня за руку Тимка, и тянет в противоположную от голосов сторону.

Умно, но я уже и сама поняла, что светиться перед учителем в таком виде – идея плохая.

Мы подбегаем к двери, Тимка хватается открывать её. Но попытки тщетны. Брат Алисы тихо воет от злости.

– Нам конец, – шёпотом говорит он. – Мороз Николаевич нас не простит. Нам конец!

Я ведь как раз размышляла, нужны ли мне ещё проблемы? Мороз Николаевич меня не любит после того, как я случайно окатила его зельем «серые-сопли». А куда теперь я впуталась? Да ещё и с кем!

– Стой, у меня есть идея. Не паникуй! – идея просто гениальная и как раз в моём вкусе. – Держи, – я сую ему в руки последнюю бомбу-вонючку, – которую мы не успели прикрепить и которую Тимка случайно забыл, – снимаю с плеч рюкзак и…

Вскочив на подоконник, ловко и быстро сматываюсь с места преступления. Через окно.

И тотчас скрываюсь за углом.

– Поправка: тебе конец. Не мне.

Правильно ли я поступила? По-моему, здесь нельзя поступить правильно или неправильно. Я просто сделала это и всё. Мороз Николаевич всё равно наказал бы меня и Тимку, а не его одного, так что я потеряю?

По крайней мере, я не собираюсь жертвовать собой или подставляться под удар ради других. Благородство во мне если и есть, то я предпочитаю им не пользоваться.

У меня – вообще-то! – отработка ещё сегодня… а за что именно?

За то, что облила учителя зельем-соплями уже дважды? Или за то, что на музыке испытывала заклятье из какой-то книги, и прямо в руках листик какого-то дерева взорвался, обдав меня жаром? Или это из-за того, что пару дней назад на уроке заклинаний я «не совсем не нарочно» подпалила сидящему передо мной ученику волосы? А мальчишка заметил это, лишь когда они начали заметно дымиться!

Впрочем, не всё ли равно? Держу пари, Воронёнка прямо гордость охватит, когда он об этом узнает. Удивительно дело, но с самого окончания каникул тот не появился ни на одной из отработок по чистке котлов. А Лён вообще в школе-то есть?

– Итак, Воронёнок-Лён, у меня к тебе совершенно секретный и чисто профессиональный вопрос: как отмыть краску из бомб-вонючек? – тихо спрашиваю я у парня с очаровательными кудряшками (которые мне ужасно нравятся), как только тот появляется в поле моего зрения.

– А тебе зачем? – судя по весёлому блеску в по-настоящему живых карих глазах, он прекрасно понимает зачем, но хочет это услышать.

Я рассказать ему о том, что случилось, но умалчиваю при этом о своём побеге: Лёну незачем об этом знать.

Благодаря его помощи мне удаётся избавиться от улик самостоятельно и не посвящать в детали Фёдора с Алисой, а вот дурацкий короткий плащ не пострадал. Серьёзно, встретиться бы лично с тем, кто ввёл в моду высокие сапоги на шнуровке и короткие, достающие лишь до пояса плащ! (Интересно, почему взрослые носят нормального размера накидки, а в школу надо носить такие?)

На следующий же день в столовой Тимка садится вместе со мной и начинает разговор недружелюбным тоном:

– Ты меня бросила. В этом был твой план?

– Нет. То есть не совсем: план заключался в том, чтобы просто сбежать, а тебя в этот план я включить просто… забыла, – пожав плечами, говорю я и неопределённо машу вилкой с макаронами на ней.

– Забыла, – как-то зло повторяет Тимка. И я вполне разделяю его злость, только злюсь на него. Он, правда, ожидал чего-то другого, после того как сколько времени смотрел на меня «злыднем»?

– А ты, что, остался бы спасать меня? – надменно фыркаю я. – Герой, ты, недоделанный!

– Я думал, мы друзья, – хмуро говорит брат Тимки.

– Что-что?!

Я смотрю на него как на дурака и не могу сдержать истеричного смешка. Будто бы это – очень даже хорошая шутка. Хотя, в моих глазах это и есть хорошая шутка.

– Не ври. Хотя бы мне не ври, я всё равно не поверю! Друзья! Скажешь тоже, Тимка-Тимка! Ты хоть сам-то веришь, что мы друзья?

– Да, я думал… но после каникул ты всё время ходила такая зла, или с тобой была она… Снежка, так что я не…. Не решался подойти, – а вот это в какой-то мере похоже не правду. Я могла не различить недовольство и злость, особенно, учитывая моё зрение. Но это «открытие» ничего не меняет.

– А вот ты сам посуди: откуда мне знать, что там у тебя в голове, и почему ты сверлишь меня недовольным взглядом? И чем тебе мешает Снежка? Влюбился что ли? – презрительно бросаю я, но по реакции мальчишки понимаю одну до невозможности странную вещь:

Я попала в цель. С последним предположением.

– Н-не правда! Нет! Она не… Снежка мне не нравится… – отчаянно замахав руками и едва не опрокинув тарелку, вопит Тимка.

– Так, ладно, на чём мы остановились? Кто там на кого злится ещё?

– А мне-то откуда знать, почему ты вечно злая? – ершится Тимка.

– Ты мог бы спросить, если так интересно. И это ты первый заныл про дружбу, – замечаю я, возможно, слишком резко и холодно. Ну и ладно!