Дороги Льва Мечникова

У знаменитого географа, большого ученого Элизе Реклю зародилась и созрела мысль раскрыть перед читателем «тысячи взаимных отношений воздуха и воды, все явления планетной жизни». Реклю умел ярко, красочно описывать те страны, где он бывал, и здесь его можно было сравнить только с Гумбольдтом. Значение «Всеобщей географии» было огромно.

Л. И. Мечников, как и Э. Реклю, тоже подходил к изучению природы и народов комплексно, как эволюционист. Многие годы он собирал материалы по истории древневосточной культуры, изучал теории других географов и социологов и только после этого решил создать свою теорию о «взаимодействии между природой и обществом», или «географическую теорию развития современных обществ».

«Проблема, к которой я стремлюсь, — писал Мечников, — может быть сформулирована в следующих словах: какая таинственная сила налагала на некоторые народы то ярмо истории, которое осталось вовсе неизвестным для подавляющего большинства человеческих обществ? Каковы естественные причины неравного распределения благодеяний и тягостей цивилизации? Может быть, наши исследования бросят луч света на эти вопросы, социологическую важность которых излишне доказывать»[6].

Рассматривая природу не только саму по себе, но и в зависимости от воздействия на нее человека, который является «общественным существом, производителем материальных благ» («Дело», 1883), Мечников выступил с критикой так называемой робинзонады, говоря, что «робинзоны существуют только в детских книжках» (там же). Ученый справедливо отметил, что имеющиеся многочисленные «теории об обществе не дают нам ответа на вопрос, чем же должна заниматься социология» («Дело», 1880), и пришел к выводу, что до сих пор отсутствует подлинная наука об обществе.

Подчеркивая необходимость создания науки об обществе, Мечников, однако, не создал такой науки. Но среди других представителей антропогеографического направления в социологии Лев Ильич Мечников выгодно отличается тем, что в своей историко-социологической концепции он раскрывал активную роль человека в преобразовании природы. Человек для ученого не столько обитатель Земли, сколько ее преобразователь.

На протяжении длительного времени имя Льва Ильича Мечникова было предано прочному забвению. Если и вспоминали ученого, то лишь для того, чтобы осудить за теорию географического детерминизма.

По укоренившейся традиции географическая школа в социологии изображалась только как буржуазное направление, преследующее реакционные политические цели. Но географическое направление в социологии было неоднородным. С одной стороны, это так называемая геополитика, утверждавшая, что социально-экономические отношения и развитие государства определяются географическими, физическими и тому подобными условиями. Этим самым оправдывались социальное и классовое неравенство и колониализм. С другой стороны, оно несло в себе иное, революционно-демократическое истолкование общественной жизни, в нем нетрудно было найти подход к материалистическому объяснению истории.

Если географическая теория Льва Ильича Мечникова и не нашла заметных последователей, так как прогрессивная общественная мысль, начиная с 80-х годов, переживала очень сложный процесс перехода к марксизму, тем не менее его историко-социологическая концепция о влиянии географической среды на социальную жизнь людей оказывала немалое воздействие на умы и в России, и в передовых западноевропейских странах. Кроме того, она небезынтересна и для современной науки об обществе, о чем справедливо отмечал Плеханов. Воззрения русского социолога-революционера вполне вписываются в поиски правильной революционной теории, когда во второй половине прошлого столетия шла борьба передовых людей России против царского самодержавия, религиозной мистики, субъективного идеализма, догматизма и застоя в науке. История революционно-демократической философии и социологии представляет большой интерес, она поучительна и сейчас. Более того, она разоблачает фальсификаторов русской историко-философской мысли и является действенным оружием в борьбе против реакционной идеологии.

Теория Л. И. Мечникова изложена в книге «Цивилизация и великие исторические реки», которая была дважды переведена на русский язык М. Д. Гродецким и Н. К. Лебедевым и издана в Петербурге в 1898 году, в Харькове в 1899 году (второе издание перевода Гродецкого) и в Москве в 1924 году. Как ученый, Мечников работал на стыке общественных и естественных наук, поэтому небезынтересно будет кратко осветить теории других исследователей по данным вопросам.