Дороги скорби

Размышления оборотня были более чем логичны, ибо не так давно колдун подписал весьма странный для себя контракт с неким Лукашем. Бойцу Янтарных Скорпионов была дарована свобода перемещения по территории Ямы, а до того Кухар привел мальчишку, который, потерпев фиаско, был упрятан в клетку по правую руку от той, в которой ждала своего часа Умма. Тот, кого шестнадцать полных лет звали Хаганом, а ныне одноухой мышью, сидел и мерно покачивался из стороны в сторону, рыча лишь одно:

— Лукаш! Лукаш! Лукаш!

Потухший взгляд и льющаяся из открытой пасти слюна говорили о том, что разум парня был уничтожен окончательно и бесповоротно.

Лисица не впервой оказывалась в прибежищах старших детей Рогатого Пса. Давным-давно она жила в одном лесу с Лу-ухом, через Собачий Камень ходила в гости к самому доброму из старших и теперь, проведя какое-то время в доме Кухара, сопоставив одно с другим, поняла, насколько зависит дом от состояния его хозяина. Простое, если не сказать примитивное волшебство лисицы позволяло ей подслушивать внутренние голоса живых существ, и Умма, будучи по своему естеству любопытной, слушала и внимала не прекращая. Вначале Ржавая Яма была для нее воем боли и отчаяния, неистовой какофонией, в которой было невозможно отделить зерна от плевел, но стоило ей привыкнуть, как она сделала для себя несколько любопытных открытий. Оказалось, что мерзавец Лукаш не такой уж и мерзавец, а просто угодивший в ловушку из обстоятельств человек, одноухая мышь… с ней было все просто, она стала мстительным духом, не более. Отдельное её внимание привлекли воспоминания пленников о заключенных контрактах. Те, кто прочитал их, а не бездумно подписал, чувствовали подвох, а подвохи особенно интересовали оборотня. Слушая, она узнала, что битва будет идти до конца, до последней капли крови последнего претендента, но пролиться она, эта самая капля, должна не на песке арены, и кровь должна быть именно человеческой, а пролита по собственному желанию победителя боев. Вдобавок ко всему контракты Кухар предлагал исключительно людям. «Ерунда какая-то, — думала она. — «Полнейшая чушь». И лишь после долгих поисков нужного голоса она услышала самый тихий — голос Кухара. Не того, что находился по большей части в центральном шатре, а другого, настоящего. То, что открылось ей, заставило Умму заплакать, даже несмотря на величайшую ненависть к колдуну, которую она испытывала.

Когда в хор голосов вплелся еще один, девушка узнала его обладателя без особых усилий.

— Иво… — прошептала она. — Не так ты хотел прийти сюда… — Девушка прильнула всем телом к крепким прутьям клетки, но разглядеть что-либо она не смогла.

Псаря внесли в главный шатер и привели в чувства, лишь усадив за стол.

— Ты обещал мне его, — напомнил Кухару Янтарный Скорпион. — Ты обещал не только это, но почему ты…

— Замолчи, мальчик, — ответил Карлик, и по щелчку его пальцев на столе появились листы пергамента с деталями контракта. — Ты и так здесь на особых правах как мой фаворит… Не перегибай палку.

Иво не сводил с карлика глаз, а потом тупо и без каких-либо эмоций перевел взгляд на Лукаша. Оскалился в подобие улыбки. Вышло скверно.

— Не ожидал тебя здесь встретить.

— Не ожидал, что ты предашь мое доверие. Псари не торгуют информацией, а? Так ты говорил?!

— Мальчики, не ссорьтесь, — развел руками Карлик. — Глядишь, еще подружитесь.

— Кухар! Какого ляда?! — взревел Лукаш. — С обещанием отпустить моих людей будет такая же история?

Более всего, сильнее ненависти к людям колдун не любил, когда скот подвергает его слова сомнению.

— Ты доигрался, — обнажив желтые зубы, процедил Кухар. — Я освобожу всех и сегодня же.

— Лукаш, ты не понял, с кем имеешь дело? — Иво презрительно сплюнул на ковер и этим, по мнению карлика, испортил чудесную вещь. — Дурак. Ты еще больший дурак, чем я думал.

— Что это ты раскладываешь, а?!

— Контракт, который Псарь прочтет и подпишет. Лукаш, иди и готовься к бою. Нам с Иво надо поговорить наедине.

— Какой еще бой?

— Закрой рот и подчиняйся!!! — Ошейник на горле Лукаша сильно сдавил кадык. — Учись слушаться.

— Вот истинное лицо твоего дружка, — захохотал Иво и, переведя взгляд на стол, захохотал еще громче: — Зря стараешься, животное! Я даже читать твои грамоты не собираюсь. Делай что должно или иди куда следует. Хотя, знаешь. Давай свои условия сюда, мне как раз нужно в отхожее место. Воспользуюсь ими по назначению.

— Ладно, — ледяным тоном согласился Кухар. — Будь по-твоему. — Он достал из кармана серебряный свисток и призвал к себе шутов. — Этих вот на арену! Обоих!

Лукаш шел впереди всех, а вот Иво несли под руки, не особенно церемонясь и не боясь сломать ему что-нибудь.

26