Дороги Сонхи

Даже обидно: гримеры Ложи расстарались, сделали из нее девицу смазливой наружности, а умоешься – хоть в зеркало не гляди. Эх, кабы раздобыть амулет, который называется «Кувырок личины», чтобы раз и навсегда стать красавицей… Это большая редкость, мастерить такие штуки давным-давно разучились, но дядюшка Суно предупредил, что у Лормы, скорее всего, «Кувырок личины» есть, поэтому она может выглядеть совсем не так, как прежде в человеческом облике.

– Хотя могла и не воспользоваться, могла отложить на крайний случай. «Кувырок личины» дает непредсказуемый результат: пол и возраст не меняет, а со всем остальным как повезет. И если тот, кто его применил, не обрадуется своему новому облику, назад не отыграешь, это одноразовый артефакт.

– А если всеми душевными помыслами изо всех сил настроиться, чтоб получился задуманный результат?

– Не думаю, Глодия, что это может повлиять на исход эксперимента. Когда возьмем Лорму и изымем у нее артефакты, если найдется «Кувырок личины», будем изучать его в лабораторных условиях.

Пока выловили только двух полудохлых вурванов – те притащились на «зов» Мейлат, словно роняющие слюни голодные псины на кусок мяса. Упырей скрутили функционеры Ложи, тайно сопровождающие агентов под прикрытием. А если объявится Лорма, велено самостоятельных действий не предпринимать, сразу же послать мыслевесть достопочтенному Орвехту и находиться в боевой готовности.

Как бы там ни было, не на свои гуляем, за все платит Ложа, поэтому Глодия ни в чем себе не отказывала и множество разных деликатесов в охотку перепробовала.

– Глянь, вон там сидит Нинодия Булонг с каким-то паршивеньким ухажером, – шепнула она Мейлат. – А, да ты же ее не знаешь… Подцепила такого же хромого, два башмака пара! Ох, и вырядилась… Мы-то с тобой вырядились, потому что понятное дело, а она – как последняя шлёндра, из деревни в Аленду понаехавшая.

Над воротами лечебницы красовалось растянутое полотнище с каллиграфической надписью на трех языках: «Демонам вход воспрещен».

В прошлый раз ничего подобного не было.

– Помогает? – Хантре кивнул на ворота. – По-моему, обереги были бы эффективней.

– Лучше без оберегов, – возразила его спутница. – На случай таких ситуаций, как зимой, когда лечебницу захватили бандиты. У союзников Тейзурга должна быть возможность прийти на помощь, если кого-нибудь из вас не окажется рядом.

Его охватило тягостное чувство: с посланцами Ктармы они тогда разобрались, но те успели убить часть заложников.

– Может, и помогает, кто не надо сюда не ходит, – добавила Ринальва. – Пусть будет на всякий случай. Это сделал в уплату за лечение один балбес, который поцеловался с Харменгерой. Иным пациентам так и хочется надавать по шее.

«Бывает, что ты не воздерживаешься от рукоприкладства, – мысленно дополнил видящий. – Изредка, если эпизод совсем ни в какие рамки».

– А от внутренних демонов никакие надписи на воротах не помогут, – добавила лекарка с сухой усмешкой. – С ними каждый сражается в одиночку на своей территории. Когда мне было тринадцать лет, я из-за своих внутренних демонов стала посмешищем, и это послужило мне уроком на всю жизнь. Я справилась… А потом Милосердная приняла меня под свою длань, и у меня не осталось времени на ненужные глупости. Такая защита лучше любых оберегов, даже если твой внутренний демон снова пытается поднять голову. Простите, что разоткровенничалась. Вы из тех собеседников, которые все поймут правильно. И давайте-ка наденьте шляпу, вам только солнечного удара не хватало.

Хантре подчинился, до этого широкополая шляпа висела у него за спиной. В первый же день после возвращения из Бацораждума его постригли под ноль: голова в порезах, волосы спутались в окровавленный колтун. Сейчас порезы затянулись, но шляпа раздражала кожу, лучше бы повязал бандану.

В этот раз регенерация шла медленнее, чем обычно. Сегодня он в первый раз выбрался на прогулку за пределы лечебницы.

Дорога убегает к постройкам вперемежку с блекло-разноцветными шатрами и палатками. Слева до горизонта барханы, справа царство зелени, вдалеке сияет солнечными бликами Шеханья. А за спиной похожий на мираж белый дворец, с воспрещающей надписью для демонов на трех языках просвещенного мира.

Восприятие как будто расслаивалось: смутно вспоминались другие города, другие пустыни, другие дороги...

Зачем вспоминать о том, что было и закончилось? В Сонхи он дома.

Да он и не отрицает, что дома. Но ему позарез надо в Аленду. Вместе с Эдмаром. Там что-то важное, и он то помнит об этом, то забывает, то снова помнит.

А сейчас пора возвращаться в палату, голову все-таки напекло – перед глазами плавают бирюзовые круги.

Чем скорее Ринальва сочтет его состояние удовлетворительным, тем раньше можно будет отправиться в Аленду.

Облокотившись о перила на палубе для пассажиров второго класса, Дирвен с презрительной миной наблюдал за суетой на пристани.