Дороги товарищей

— Да уж слыхала, говорят на заводе! — Марфа Филатовна весело вздохнула. — Погляжу я на вас и диву даюсь: в кого вы все пошли, изобретатели да рационализаторы! Один всю квартиру железом завалил, спать не дает, другой природу рационализирует, пол-огорода у матери отхватил, для картошки места всего с пятачок осталось. Третья — разные каменья да раковины под кровать таскает. Право слово, не пойму, в кого удались. Беда мне с вами!

Глаза Марфы Филатовны, синие, еще почти не вылинявшие, — такие же глаза по наследству достались и Шурочке, — молодо лучились.

— В Советскую власть удались! — посмеивался Сергей Васильевич, растирая грудь мохнатым полотенцем. — Семья у нас рабочая, мастеровая.

— Я, мама, пожалуй, сегодня еще клочок грядки у вас отхвачу, — вмешался в разговор Борис. — Сейчас мне Олег черенок редкого сорта яблони принесет: на яблоньке-дичке его привью. А потом пересадить яблоньку нужно будет…

— И не думай! — решительно заявила Марфа Филатовна. — Не дам тебе больше земли! Черенки прививаешь, а яблок все нет…

— Будут, мама! — твердо сказал Борис. — Вот приеду к вам из академии, а у вас уже целый сад!

— Правильно, Борис! — поддержал сына Сергей Васильевич. — Картошка, она и есть картошка, съешь ее и никакого следа, а сад землю украшает. Человеку положено украшать землю, сады растить. Для этого создан человек!

Он похлопал себя по груди ладонями и удовлетворенно вздохнул:

— Хорошо освежился! Десять лет с плеч как рукой сняло. Теперь мне всего тридцать один!

И обращаясь к сыну, добавил:

— Ну, иду одеваться, а потом к тебе на помощь. Мать заставит, я знаю, огород поливать, я отобьюсь: польем вечером. Задача номер один у нас такая: поставить турник. Только условие, на первых порах подсаживать на этот турник меня будешь.

Направляясь к веранде, он мимоходом заметил:

— Носовой платок я твой поднял. Он, конечно, грязный и временно не нужен, но под диваном ему не место все-таки.

Борис покраснел. Ох, зоркие глаза у отца! Все замечают.

«Надо будет костюм почистить, — подумал он, — а то и за него нагоняй будет!»

Сигнальный выкрик Олега Подгайного прервал его размышления. Ярый противник дверей и калиток, Олег лез через забор.

Борис обернулся к нему и нетерпеливо спросил:

— Добыл?

— А как же! Мое слово твердое!

— Ну, давай, давай сюда!

— Вот он! Золотой ренет, мичуринский сорт, — протягивая приятелю черенок яблони, горделиво сообщил Олег.

Борис осторожно принял из рук мальчишки подарок.

— Не украл? — придирчиво спросил он.

Олег обиженно надул губы.

— Ты мне не доверяешь, Борис? Что я, шарлатан какой? Жулик? Будь спокоен, я сначала рассудил сам с собой и пришел к выводу: не может быть, чтобы хозяин сада не подарил мне один маленький сучок. Так что мой план с самого начала на честной основе был задуман…

— Это сначала, а потом добыл как?

— Сначала я хотел с налету сучок добыть: встретил этого папашу около базара, кошелку ему донес — все чин чином. Но не тут-то было! Как только старик понял, что мне черенок нужен, — наотрез отказался дать и даже кошелку отобрал: «Я, говорит, думал ты из вежливости к старому человеку, а ты за мзду!» Но я ведь тоже в дипломатии понимаю. Натаскал ему в бочку пятьдесят ведер воды, — видишь, штаны мокрые? — беседу завязал о садоводстве… Ну и старичок не выдержал — по моему выбору сучок срезал. Подходящий сучок, правда?

— Черенок хороший. Спасибо, Олег!

— За что же спасибо? — небрежно отмахнулся Подгайный. — Я люблю интересные поручения. Смекалка развивается. Только интересно мне, неужели из этого махонького сучка яблоню вырастишь?

— Он мне для опытов нужен.

— А-а, для опытов! Это другое дело. А ты знаешь, меня в штат взяли! Завтра выезжаем в Белые Горки.

— Завидую я тебе, Олег! — вздохнул Борис. — В Белых Горках — опытный участок доктора биологических наук Наумова.

— Тоже яблони выращивает?

— Нет, у него технические культуры. Он выводит новый сорт каучуконосов.

— Это — резина?

— Да, сырье для резиновой промышленности. Хотел бы я там побывать!

— Так поедем!

— С деньгами у нас сейчас не очень. Папа с мамой на курорт в августе едут, подлечиться хотят. Это — нужнее.

— Да, деньги, деньги! — грустно сказал Олег. — И зачем только их выдумали? Скорее бы коммунизм! Никаких денег не нужно будет.

— О чем разговор? — подойдя сзади, спросил Сергей Васильевич. — О коммунизме? — Он протянул Олегу руку. — Привет, молодой человек!

Олег с уважением пожал руку Щукина старшего.

— Крепка, крепка лапка! — сказал Сергей Васильевич. — Ну-ка, покажи. Что ж, рабочая рука — в ссадинах и мозолях. Самая подходящая для строительства коммунизма! Вот закончишь школу, получишь специальность и примешься наравне со всеми.

— А успею, Сергей Васильевич?

— Непременно успеешь, непременно!

— Хорошо бы, Сергей Васильевич! — воскликнул Олег.

— А что же ты думал, коммунизм построить — раз плюнуть? Только в сказках по-щучьему велению все делается, а коммунизм не сказка, языком его не построишь!

— Вы думаете, лет двадцать ждать надо?

— Не ждать — работать!

— Двадцать лет?

— Да, если не помешают.

— А если помешают?