Дороги в горах

Подставив ласковому солнцу лица, они долго сидели на ступеньке. Старые, но еще зоркие глаза Сенюша сразу отметили все сделанное по двору сыном. Сенюш довольно щурится. Приятно за такого молодца. Последний встал на ноги… Теперь можно и умирать. Э, зачем умирать? Вот женить надо Кольку. Молодая хозяйка нужна в доме, ох как нужна.

— Мать-то совсем ослабла, — говорит старик, вынув изо рта трубку. — Видит плохо.

— Да, — с тяжелым вздохом соглашается сын, — плохая…

Для приличия и важности старик помолчал, пососал трубку, а потом, как бы между прочим, сообщил:

— А Клава-то Арбаева дояркой поступила, вместе с Марфой Сидоровной… Хорошо, говорят, с делом справляется.

— Слыхал, — буркнул сын.

Старик скосил на него глаза и продолжал:

— Недавно на правлении выступала. Ух, как резала! Все правильно. Хорошая девка…

— Да, — опять буркнул Колька.

Старика заела досада. Сидит — слова из него не вытянешь. Будто, кроме «да», ничего не знает. Захотелось прикрикнуть на сына: «Что ты как больной теленок? Так на всю жизнь бобылем останешься».

Но Сенюш вовремя спохватился: как можно кричать на взрослого сына? Он школу по механизации кончил, вот трактор новенький под окнами…

И старик вместо этого сказал:

— Жениться тебе пора. В доме, сам видишь, порядка нет. Какой спрос с больной старухи?

— Можно и жениться. — Колька бросил папиросу и придавил ее каблуком сапога.

Больше Колька ничего не сказал, а только тяжело вздохнул. Как женишься, если с Клавой ничего не получается. Сколько он посылал из училища писем. На первое она совсем не ответила. На остальные отвечала, но что это за ответы? Так только, для формы… Ни одного теплого словечка. Вот и женись…

Кольке хочется повидать Клаву, серьезно поговорить с ней, и в то же время страх берет. А вдруг окончательно откажет? Сейчас он хоть надеется. А потом и надежды не будет. Сколько раз он выходил за село и, поднявшись на пригорок, смотрел на ферму. Внизу среди кустов тарнача бродили коровы. Из трубы ветхого дома едва приметно струился дымок, а на крыльце сверкали под солнцем алюминиевые фляги. Вот кто-то выбежал на крыльцо и опять скрылся. Возможно, Клава? Как бы повидаться с ней? Можно, конечно, дождаться, когда она пойдет домой. Выйти навстречу, и поговорить. Но это как-то по-мальчишечьи будет. А он, Колька, — механизатор широкого профиля. У него вон под окнами трактор. А когда подойдет уборка — встанет за штурвал комбайна. Не хватало еще, чтобы он прятался по кустам. Нет. Николай Белендин придет к Клаве домой. Придет как гость. Ведь они вместе учились…

Вечером мягкие сиреневые сумерки застелили село. В домах вспыхнул электрический свет. Клава прилегла с учебником химии, а мать хлопотала на кухне с ужином.

— К нам кто-то идет, — сказала Марфа Сидоровна. — Мужчина…

Клава бросилась к окну, но человек уже вошел в сени, постучал в дверь.

— Да, да, пожалуйста, — Клава с книгой в руках вышла из горницы. — О, Коля!

— Я… — Колька добродушно, немного смущенно улыбнулся, поздоровался. — Иду мимо… Думаю, дай, понимаешь, зайду. Ведь вместе учились. Проведать надо.

— Да ты не оправдывайся! — пошутила Клава. — Проходи лучше. Когда приехал?

— Приехал… — Колька покосился на свои хромовые, начищенные до блеска сапоги.

— Проходи. Что стоять у порога? — пригласила Марфа Сидоровна, явно довольная появлением Кольки. — Как там родители?

— Спасибо… Ничего… Отец утром отправился опять к сарлыкам. Никак, понимаешь, не может с ними расстаться. А маме, правда, все нездоровится. Больше лежит.

Ответив еще на несколько вопросов Марфы Сидоровны, Колька осторожно, боясь наследить, прошел в горницу. Клава усадила гостя около стола, сама села напротив. Они долго смотрели друг на друга радостными глазами и молчали. Потом Клава, отводя глаза, спросила:

— Когда мы последний раз виделись? Осенью на танцах?

— Да, — подтвердил Колька. После этого я вскоре в училище уехал. Трактористом вот стал. А еще по своей инициативе сдал на комбайнера. Две специальности теперь… Сейчас трактор в колхоз пригнал. Работы много. Будем сеять овес на зеленку, кукурузы порядком, луга улучшать… Да ты, наверное, все знаешь? Ну, а у тебя что нового?

На смуглых щеках Клавы проступил румянец.

— Все по-старому, Коля. Дояркой работаю.

— Слышал… Отец говорил… Он все время тебя вспоминает…

Марфа Сидоровна, заглянув в горницу, сказала:

— Я к Балушевым на минутку. А потом ужинать будем.

Она ушла, и Колька почувствовал себя несколько свободней. Теперь он уже не отрывал взгляда от Клавы, а та все чаще краснела и почти все время смотрела себе в колени.

— Клава, сходим в кино? — предложил он. — Картина, говорят, интересная. Забыл, как называется… Пойдем! Поговорим…

Клава, поняв, о чем будет разговор, отрицательно покачала головой.

— Не обижайся, Коля, времени нет. Надо готовиться. Вот видишь, химией занимаюсь. — И чтобы окончательно не обидеть Кольку, она добавила: — Как-нибудь в другой, раз, когда посвободней буду.

У Кольки пропало бодрое настроение. Мрачнея, он опустил голову.

— Не оставляешь своей мечты?

— Нет, Коля, не оставляю. Хоть заочно, но учиться буду.

— Да, учиться тебе надо. А Игорь как?