Дорогой бессмертия

— Прежде всего мы должны устроиться на работу. Легче станет жить, да и меньше подозрений падет на нас.

— Ты права, Паша, но устроиться по специальности нелегко. Придется…

— Я согласна на любую работу, — перебила Паша подругу.

С таким намерением девушки отправились в город. Они заходили в магазины, вели переговоры в учреждениях, но ничего конкретного им не предлагали. В одном месте они прослышали, что в военную столовую требуются официантки.

— Пойдем? — обратилась Шура к подруге.

— Пойдем!

Хозяин столовой их принял не сразу. Пришлось подождать. Потом в дверях показался высокий, худощавый, лет пятидесяти мужчина с оттопыренными ушами.

— Вы подруги или сестры? — сняв очки почему-то спросил хозяин.

— Подруги.

— Фамилия?

— Моя — Савельева.

— Я — Белоконенко.

— Что вы думаете делать?

Девушки замялись. Действительно, какую работу они могут выполнять?

— Вам нужны официантки, да? Нас это вполне устроит, — тоном согласия произнесла Паша.

— Да-а, — протянул хозяин. — А кто за вас поручится? Здесь столуются очень приличные люди, их должны обслуживать только те, в ком я абсолютно уверен!

Умоляющие глаза девушек смягчили сердце предпринимателя. Сам он недавно вернулся на эти земли из-за границы, куда бежал в 1939 году, и мечтал теперь о большом деле, поэтому придирчиво относился к тем, с кем ему предстоит работать.

— Значит, никто не поручится? Тогда в официантки не возьму!

— Простите, до свидания.

— Попробуйте достать поручительства.

— Попробуем.

Хозяин проводил симпатичных девушек долгим взглядом и, как бы сожалея об их уходе, вдогонку бросил:

— Приходите, в судомойки возьму.

— Спасибо, господин хозяин, если достанем рекомендации, обязательно придем.

Через несколько дней Шура устроилась на работу в лагере военнопленных, а Паше пришлось воспользоваться приглашением хозяина столовой и пойти в судомойки.

— Немного поработаю, а там устроюсь в другом месте. Как ты думаешь, Шура?

— Устраивайся, не понравится — уйдешь.

— Жить-то надо, а тем временем буду что-нибудь подыскивать.

С тех пор у Паши и Шуры оставалось меньше свободного времени, но зато они меньше опасались подозрений. Когда к Савельевым нагрянули полицейские проверять документы, Паша к этому отнеслась равнодушно. Слова «работаю в офицерской столовой» произвели нужное впечатление.

Шли дни. И вот Паша взволнованно поделилась с Шурой новостью — её вызывает хозяин столовой. Подруги насторожились. По какому поводу?

— Раз вызывает, — советовала подруга, — пойди, только раскуси замысел старого волка.

Хозяин встретил Пашу расплывшейся улыбкой.

— Как работается, барышня? Нравится у нас?

— Уже привыкла.

— О другой работе разве ты не мечтаешь? — сделал он ударение на слове «ты».

— От меня ведь не зависит.

— А от меня зависит! Но прежде надо научиться приличным манерам, понимать желания офицеров. Приходи сегодня вечером, посидишь, присмотришься, а там и работать начнешь.

— Благодарю за внимание, но я не могу, тем более одна.

— Подумай!

Паша все до мелочей рассказала Шуре. Сомнений не оставалось — у хозяина нечестные намерения. Не пойти, значит разгневать «старого сухаря». Как быть? Но ведь можно его использовать в своих интересах? Так ведь? Появился план: Паша пойдет, «пронюхает» обстановку! Пригодится знание немецкого языка.

— В обиду тебя не дадим. Мы с товарищами будем внимательно следить за тобой.

Паша оставалась неподвижной, смотрела вдаль. Затем медленно, но отчетливо отчеканила:

— Пойду!

К хозяину столовой она явилась перед ужином.

— О! — бурно выразил восторг предприниматель. — Я знал, ты благоразумна.

Чуть согнувшись, он заискивающим тоном говорил:

— Понимаешь, тут один офицер… Ну, как тебе объяснить, уж очень ты ему пригляделась. «Кто такая?» — все спрашивал, а потом признался: «Хочу, говорит, познакомиться». Я сейчас, подожди минуточку.

Хозяин засеменил по залу и присел к столику, за которым беседовали два рослых офицера.

— Разрешите? — обратился он к одному из них, и на его лице засияла многообещающая улыбка. — Дама ждет вас. Где изволите?

Офицер сощурил левый глаз, выпил глоток коньяку, закурил и строгим тоном спросил:

— Вы ручаетесь за фрау?

— Вполне!

— Извини, друг, сердечные дела!

Светловолосый офицер вышел из-за столика. В кабинете услужливого хозяина его ждала миловидная девушка.

— Честь имею! — щелкнул каблуками. — Герберт! Офицер немецкой армии!

Стараясь рассеять скучное настроение фрейлейн, обратился по-русски:

— Наверное, я виновник вашего плохого настроения? Не так ли?.. Гм…

— Паша! — быстро вставила Савельева, назвав свое имя.

— Не так ли, Паша?

— Настроение у меня хорошее, напрасно сокрушаетесь.

Девушка прислушалась к его голосу: говорит он ровным, как будто приглаженным тенором. И своей обходительностью и приятной внешностью Герберт вызвал симпатию Паши.

— Я давно хотел с вами познакомиться. Сегодня сбылось мое желание. Но, я вижу, это вас мало радует!

Паша не ответила по существу, а прямо в упор, с укором сказала:

— Вы немец? А где же научились так хорошо говорить по-русски?

— Я переводчик. Пойдемте на свежий воздух.