Дорогой Мин Юнги (ЛП)

Его приветствует белый потолок, но окружающий мир так размыт, будто на самом деле он тонет под водой, и парню приходится ждать некоторое время, чтобы шум в ушах пропал. Именно тогда Чимин осознаёт, что больше нет криков, нет оглушающего воя сирены, никаких людских голосов. Слишком тихо, слишком спокойно.

Он пытается посмотреть в бок и замечает знакомую коричневую макушку, а его руку сжимают так крепко, будто он вот-вот исчезнет. Затем он моргает с большим усилием и видит множество пугающих шнуров и аппаратов, подключённых к его телу. Он пытается сесть, но вдруг осознание настигает его неожиданно, прямо как похмелье с утра, и он стонет, чувствуя ужасную боль в левом боку.

Чимин шипит от боли, когда все кусочки головоломки медленно собираются воедино.

— Ч-Чимин…? Чимин!

Тело, лежащее напротив, подсаживается ближе, смотря на него широко распахнутыми глазами настолько потрясённо, что даже Чимин слегка шокирован, потому что перед ним не кто иной, как его лучший друг детства Чон Хосок.

— Хобии-П-почему ты здесь-

— Матерь Божья, Пак Чимин! — Хосок всхлипывает, и слёзы тут же скатываются по его лицу, когда он бросается на Пака с крепкими объятиями. Рана на теле больно жжёт, но он позволяет Чону обнимать его, потому что, несмотря на физическую боль, на сердце у него тепло, ведь рядом с ним его лучший друг.

— Боже, врачи говорили, что ты можешь не очнуться… Чёрт, Чимин, как же ты напугал на-напугал меня!

— Хорошо-хорошо, Хоби, прости-

— Да за что ты извиняешься, это ведь не твоя вина! Клянусь, если я узнаю, какой ублюдок стоит за этим… Я отрежу его яйца, обжарю это дерьмо и скормлю акулам! А потом отрежу его конечности и-

Хосок отходит и начинает яростно размахивать руками в воздухе. И когда Чимин чувствует небольшой прилив сил, он смеётся над своим лучшим другом.

— Эй… не смейся. Я правда страшно беспокоился, — удивлённо бормочет Хосок. Даже несмотря на боль, Чимин найдёт способ улыбнуться. Это невероятно, и это вызывает новый поток слёз в глазах старшего, потому что он был так чертовски близок к потере этого ангела. Чон даже думать об этом не хочет.

Отбросив шутки в сторону, Хосок всерьёз проверяет состояние младшего, потому что тот без сознания провёл трое суток. На самом деле, наблюдая всё это время за холодным, посиневшим безжизненным телом, Чон уже стал готовиться к худшему.

Чувства Чимина возвращаются вместе с дёргающей болью в области живота.

Пока парень разговаривал с Хосоком, он заметил вазу с чем-то слишком прекрасным, чтобы это находилось с ним в одном комнате. Подснежники. Галантус.

— Это… — начал парень, привлекая внимание Хосока и указывая на стол рядом. Старший улыбается слабо и начинает теребить края рубашки.

— А… Это от твоего друга, Джебома, он приходил вчера навестить тебя! — Они от Юнги. Хосок лжёт.

Но он не мог рассказать Чимину, что Юнги каждую ночь посещал парня, не покидая его ни на минуту. Что какого-то чёрта заделался флористом, подорвавшись на поиски любимых цветов Чимина. Когда Хосок спросил почему именно «эти» цветы, заметив их рано утром, парень просто ответил: «Потому что любимые цветы Чимина — подснежники.»

Чон знал, какие цветы нравятся младшему, но он не ожидал этого от Юнги, потому что тот и розу с подсолнечником спутать может.

Также Хосок, даже если и захочет, не сможет рассказать Чимину о Юнги, потому что последний настаивал на том, что сам встретится с Паком, когда будет готов. Если будет когда-нибудь.

Прости, Чимин.

Чимин губы сжимает, замечая странную улыбку Хосока и бегающий взгляд; Чон всегда делал так, когда пытался скрыть что-то от младшего.

Но Пак решает проигнорировать это, потому что слишком устал для того, чтобы размышлять о чём-то. Он понимает, что если Джебом узнал о его несчастном случае, то и Сара, наверняка, узнала тоже. Одна мысль об этом доставляла неприятный дискомфорт в желудке. Чимину не нравилось заставлять людей беспокоиться за него.

***

— Юнги, твоей вины в случившемся нет, прекрати корить себя.

Машина едет по оживлённым улицам на довольно маленькой скорости, однако, Юнги почему-то чувствует головокружение.

После долгих уговоров Хосока, Юнги, наконец, соглашается вернуться в отель, чтобы немного отдохнуть и успокоиться, и потому что нытьё младшего слушать больше было невозможно. Да, честно говоря, сил никаких спорить не было, поэтому прямо сейчас Юнги, в сопровождении Намджуна, едет в отель, потому что, по словам Сокджина: «Он наверняка натворит глупостей».

И Ким изо всех сил старается подбодрить парня и успокоить, но в итоге только больше раздражает его.

— Да как ты можешь так уверенно говорить мне, что это не моя вина, Намджун? Когда более чем понятно, что это я должен был получить нож в живот? Я почти убил его. Это моя-

Юнги говорит более резким тоном, чем намеревался, а затем чувствует, как горло снова будто сжимается. Намджун вздыхает. Боже, Юнги нужно избавиться от своих негативных склонностей.

— Ты знаешь, как чертовски глупо звучишь сейчас, Юнги?

Мин смотрит на парня, который вместо помощи только подливает масла в огонь.