Дорогой сварливый босс

Она помахала лопаткой, которой готовила, в воздухе перед собой.

— Разве не забавнее представить, что они от кого-то другого, а не от Эллиота?

Я покачала головой.

— Я не совсем готова снова романтизировать свою жизнь. Мои ноги приросли к земле.

Также был тот факт, что я не была в таком состоянии достаточно долго, чтобы обзавестись поклонниками, тайными или нет. А если бы у меня был один, я бы не знала, что с ним делать. Единственная причина, по которой я каждый день вела себя как полунормальный человек, заключалась в необходимости и злобе. Я бы не позволила своему разбитому сердцу сломать меня до конца. Когда я буду готова однажды снова использовать свое сердце, мне нужно, чтобы остальная часть меня была цельной, чтобы я могла снова взять себя в руки.

Она выдохнула.

— Прекрасно. Будь практичной.

Я смеялась, выходя из кухни и удаляясь в свою спальню. Натягивая штаны для йоги и фиолетовую толстовку с капюшоном, я размышляла про себя, что мне действительно стоит заглянуть в фирменный магазин Andes, чтобы иметь хотя бы одну вещь в своем гардеробе.

Я умела ходить в походы. Раньше я любила походы. Моя чикагская жизнь была миром, отличным от того, в котором я выросла. Патрик не был любителем активного отдыха, поэтому я тоже стала не любителем активного отдыха. Но я возвращалась к себе.

И мне нужна была походная одежда.

На следующей неделе я куплю в магазине какую-нибудь симпатичную туристическую экипировку и отправлюсь в поход.

У меня еще оставалась по крайней мере бутылка вина, прежде чем я подумала об этом.

Мы ели ужин, приготовленный Сиршей — куриный фахитас, свежий гуакамэ, домашние тортильи, — и я допивала второй бокал вина в дополнение к тому, что выпила перед ужином.

— Уэстон заставил меня пообедать с ним сегодня.

Ее глаза расширились, и она начала кашлять, прикрывая рот руками.

— Боже мой, не надо вот так выпаливать информацию, когда я жую, — предостерегла она. — Дай девушке шанс проглотить.

Наши взгляды встретились, и, поскольку внутри нас обеих был двенадцатилетний ребенок, мы хихикнули.

Сирша вытерла рот.

— Хорошо, расскажи мне все.

Я пожала плечами.

— Его ассистент пригласила меня пообедать с ним, я вежливо отказалась, поэтому он принес обед мне.

Она резко втянула воздух.

— Ты вежливо отказалась.

— Да. Я знала, что это будет неловко, и он спрашивал только из чувства долга, поэтому я попыталась отказаться, чтобы спасти нас обоих. Но, конечно, он упрям и эгоистичен, как и Эллиот, поэтому ему пришлось настоять на своем.

— Или, может быть, он хотел пообедать с тобой.

Я взяла свой бокал, взбалтывая янтарную жидкость.

— Сомневаюсь. В любом случае, это было странно и неудобно. Я почти уверена, что он чувствовал то же самое. Надеюсь, это будет последний раз, когда мы подвергаем себя такому испытанию.

Она отложила свою начиненную тортилью.

— Как он выглядел?

Я закатила глаза.

Сирша хихикнула.

— Хорош, да?

Признавая поражение, я кивнула.

— Он красивее, чем когда-либо был. Это отвратительно.

Безукоризненно одетый Уэстон с искусно взъерошенными волосами превратился в науку. Он прошел линию влиятельного генерального директора и сексуального любителя активного отдыха. Он всегда был красив. Поразительно. Но когда он стал старше, его привлекательность обострилась до такой степени, что на нее трудно было смотреть прямо.

Сирша пробормотала.

— Отвратительно? Ты сумасшедшая, Лиз. Если он настаивает на том, чтобы быть у тебя на виду, наслаждайся видом.

— Я же говорила тебе, его больше не будет рядом. Он сделал свое доброе дело, которое, я могу признать, было очень мило с его стороны, но я уверена, что больше не буду его часто видеть.

Сирша и я максимально использовали выходные. Мы отправились на фермерский рынок, несколько часов слонялись без дела в кафе, затем субботним вечером зашли в паб с несколькими нашими друзьями по колледжу. В воскресенье мы совершили легкую прогулку и бездельничали. Это было совершенство.

Понедельник начался с оптимизма, до тех пор, пока я не добралась до лифта и не увидела там знакомое лицо.

Не Уэстон.

Хуже.

Майлз.

Прибыл лифт. Я не двинулась с места. Он вошел, и когда повернулся лицом к дверям, его глаза остановились на мне. С узнаванием? Трудно было сказать. Я не двигалась, и, поскольку вокруг никого больше не было, было еще более очевидно, что я сопротивлялась заходу с ним в лифт.

Он ухмыльнулся и поманил меня рукой.

— Пойдем. Я не кусаюсь.

О боже.

Я попала в ловушку.

Семерка уже загорелась.

О нет.

— Какой этаж? — он спросил.

— Эм. Седьмой.

Он развернулся, рассматривая меня. Его пальцы щелкнули.

— Ты что, шутишь? Элли Леви?

Я выдавила улыбку.

— Привет, Майлз.

Я едва успела произнести его имя, как он крепко обнял меня. Мои руки остались безвольно опущенными по бокам, но он продолжал обнимать. Если я не ошибаюсь, он также нюхал мои волосы. Его нос определенно был крепко зарыт где-то за моим ухом.

Наконец, он отстранился, обхватив мои плечи.

— Что, черт возьми, ты делаешь со мной в этом лифте, Элли Леви?