Дорогой враг

— О, Сэм, моя заблудшая малышка. Мое глупое, запутавшееся дитя. — Дрожащей рукой мама обхватывает мои щеки. — Расскажи мне все.

Я чувствую себя мерзавкой. Ужасной, лживой мерзавкой.

— Она забрала мои сбережения, а я уже закрыла кондитерскую-лавку, как ты знаешь.

Мама мрачно кивает.

— Мейкон услышал о моем бизнесе от друзей и случайно позвонил в подходящий момент. Он предложил мне работу в качестве его помощницы и шеф-повара. Платят достаточно, чтобы я могла накопить на поездку в Азию в следующем году.

— Так не пойдет, — говорит мама. — У меня есть немного денег…

— Нет, мам. Точно нет.

Она поджимает губы.

— Это мои деньги. У меня есть право голоса…

— Не в этом. — Я кладу руку ей на плечо. — Я уже пообещала ему. Я не отступлю от этого.

Она кивает с явной неохотой. И я улыбаюсь.

— Кроме того, посмотри на это место. Мне здесь хорошо. Тут красиво и легко работается.

Она оглядывается вокруг, а затем качает головой.

— Это так. Но это не помешает мне содрать шкуру с твоей сестры, когда та вернется.

— Я помогу тебе в этом. Но ты же знаешь, Сэм не появится, пока не будет готова. — Я беру маму за локоть и веду в гостиную, где ДжоДжо смотрит в окно, несомненно, подслушивая наш разговор все это время. — Итак, кто хочет пообедать?

ДжоДжо берет меня за свободную руку.

— Я умираю с голоду, куколка.

Я веду маму и ДжоДжо к столу, накрытому под виноградной лозой на северной стороне лужайки. Они смотрят на океан, издавая много охов и ахов, прежде чем перевести взгляд на стол. Мне удалось найти скатерть из натурального льна, несколько стеклянных подсвечников со свечами и большую хромированную керосиновую лампу. В сочетании с обычными фарфоровыми тарелками и бокалами в мексиканском стиле я создала настолько уютную атмосферу, насколько смогла.

— Это прекрасно, тыковка, — говорит мама, дотрагиваясь до веточки розмарина, которые я завернула в льняные салфетки. — Тебе не нужно было все это устраивать, учитывая ситуацию, в которой ты находишься.

— Это обед в честь твоего дня рождения мама. И это не было проблемой.

— Не могу поверить своим глазам. — ДжоДжо вздыхает, глядя на океан. Она поворачивается в нашу сторону, и ее седые кудри развеваются на ветру. — У этого мальчика превосходный вкус.

— Всегда был. — Мама садится на стул, который я отодвигаю для нее. — Спасибо тебе, дорогая. Должна сказать, я понятия не имела, что съемки в сериале так хорошо оплачиваются. О, не смотри так на меня, Ди. Я знаю, что некрасиво упоминать о деньгах, но мы же семья.

Я закатываю глаза и наливаю ей стакан сладкого чая.

ДжоДжо занимает место справа от моей мамы.

— Он звезда одного из самых популярных сериалов, Энди. Стоит ожидать, что ему хорошо платят.

— Но не настолько же. — Мама обводит рукой всю лужайку.

От осознания того, что Мейкон может вернуться домой в любую минуту, по моему телу проходит неприятный зуд. Я съеживаюсь при мысли о том, что он может подслушивать сплетни моей мамы и ее лучшей подруги.

— Лимонад или сладкий чай, мисс ДжоДжо? — вмешиваюсь я, прежде чем они растреплют о большем.

— Лимонад, ангел. — Она наклоняется в сторону, чтобы посмотреть на мою маму. — Вероятно, этот дом куплен на деньги его семьи. Получается, семья Сесилии была богаче, чем тот сверкающий зубами телевизионный евангелист[30].

— Я знала, что у них много денег, но не до такой степени.

ДжоДжо небрежно пожимает плечами.

— Старые деньги[31] не любят показухи. — Мама глубокомысленно кивает, а я раздраженно поджимаю губы.

— Неужели так важно, что Мейкон происходит из богатой семьи? — огрызаюсь я, не задумываясь.

Мама морщится, кладя свою холодную руку поверх моей.

— Конечно нет, детка. — Она лучезарно улыбается. — Что ж, очевидно, на этот раз вы двое хорошо поладили.

Я уклончиво мычу.

— Я всегда думала, что Мейкон был втайне влюблен в тебя.

Я не в силах сдержать смешок.

— Влюблен? В меня? Ни за что. Он по-настоящему ненавидел меня.

— Теперь же я понимаю, что он мог бы быть…

— Придурком?

Мама притворяется удивленной.

— Не выражайся, Делайла.

Настала очередь ДжоДжо фыркнуть. Пусть у моей мамы отличные манеры и она сама доброта, она также ругается, как сапожник, когда думает, что ее дети ее не слышат. Я не считаю это недостатком, но становится забавно, когда она пытается говорить манерно.

— Он вел себя ужасно по отношению ко мне, — твердо говорю я.

Мама машет рукой.

— Это ничего не значит. Знаешь, как говорят, мол, мальчики сильнее обижают девочек, которые им нравятся больше всего.

— Ненавижу это высказывание. Мерзавец есть мерзавец. Сказать девушке, что за его поведением стоит какое-то теплое чувство, значит, сказать, что для нее нормально быть жертвой.

Мама смотрит на меня мгновение, затем качает головой.

— Ты права, тыковка. Не знаю, почему я это сказала.

ДжоДжо снова фыркает.

— Потому что мы с тобой выросли с тем, что нам в лицо бросали фразу «мальчишки всегда остаются мальчишками». — Она откидывается на спинку стула и поворачивает лицо к солнцу. — Я же говорю, это должно быть «уроды всегда остаются уродами, а плохо ведущий себя урод заслуживает удара коленом по яйцам».