Дорожная карта шоураннера. Приложение

Д. П.: И она видит его всего в крови и понимает, что произошло нечто ужасное. Теперь вы знаете, что это ужасное совершил Стэн, и думаете: «Хорошо, что они собираются делать? Что она собирается делать?» Она подтолкнула его к этому. Теперь она поможет ему? Собирается ли он сдаться? Они сбегут и будут прятаться?

Н. Й.: Наверное, это больше относится к драматическому сериалу, потому что я вспомнила наш период работы над «Надеждой Чикаго». Мне кажется, я помню, что тизеры были совершенно обособлены от остального сериала. Не помню, чтобы они были связаны с сюжетом. Должен был быть шокирующий момент. Дэвид Э. Келли — мастер придумывать шокирующие моменты. Потом сделайте затемнение и рекламную паузу, а затем вернитесь и расскажите вашу историю. А может быть вы не поймёте взаимосвязь до самого конца.

Н. Л.: Вы всё так же делаете аутлайны, прежде чем переходите к сценарию?

Д. П.: Конечно. Это важно. Телесериалы требуют работы. Вам нужна умная голова в комнате, чтобы вы двигали историю и придумали что-то нестандартное. Затем, когда мы детально разрабатываем сценарий на доске, вся комната настроена настолько критично, насколько возможно.

Н. Й.: В «Убийстве» мы знаем основную историю, и затем сценарист уходит, чтобы написать «бит-шит», в основном линии A, B и C.

Н. Л.: И они не связаны вместе? Они разрабатываются раздельно?

Д. П.: Изначально не связаны.

Н. Й.: По сути дела, вы выписываете их на белой доске, называете их линиями A или линиями B и добиваетесь того, чтобы они работали сами по себе. Затем вы уходите и придумываете переходы, а затем пишете на доске однострочники, которые их свяжут.

Д. П.: И как только вы создали переходы, вы обнаруживаете, что у вас есть повторяющиеся биты, которые людям не нужны. Или вы понимаете, что события происходят слишком рано или в другой истории они больше распределены по времени.

Н. Й.: В «Убийстве» это то, что мы снова и снова анализируем в комнате. Вы должны рассказать это группе, и она делает замечания. И Вина [шоураннер Вина Суд], конечно же, подводит итог. Вы работаете, работаете, работаете, пока история не заблестит. Затем этот аутлайн идёт в студию и на канал. Как только канал утверждает его, вы можете начать писать. Все телевизионные и кабельные сериалы, на которых мы были, работают таким образом.

Н. Л.: Насколько велики аутлайны?

Д. П.: В кабельных сетях аутлайны короче. На телевидении аутлайны кажутся такими длинными, что являют собой практически сценарий. В какой-то момент мы беспокоимся, что в этом аутлайне исчезает жизнь.

Н. Й.: Да, что в этом нет креативности.

Д. П.: По мере вашего продвижения он становится всё более безжизненным. Иногда лучше, если вы находите сцену в момент написания сценария, а не просто соединяете точки.

Н. Й.: Но иногда телевидение не любит, если вы их удивляете.

Д. П.: Верно. Вы обнаруживаете невероятно классную сцену или момент в вашем сценарии, но этого не было в аутлайне, поэтому когда они читают сценарий, иногда им это нравится, иногда нет.

Н. Л.: Иногда новый автор представляет текст, и шоураннера спрашивают: «Как сценарий?» И шоураннер отвечает: «Это аутлайн», и они разочарованы, потому что сценарий не поднялся над аутлайном или не расширил его границ.

Д. П.: Это что-то вроде уловки-22 для нового автора, потому что вы не хотите много привнести в сценарий, и они говорят: «Какого чёрта? Мы дали вам аутлайн, а теперь вы пишете вот это всё, чего в аутлайне не было».

Н. Й.: Трудно понять, где вы можете уклониться и другим способом уйти от написанного, либо должны придерживаться его.

Н. Л.: Лучший совет моим слушателям, который приходит мне в голову, — это диалог с шоураннером. Вы не хотите так сильно отклоняться от плана, чтобы вас уволили.

Н. Й.: Нашим первым сериалом были «Судебные процессы Роузи О’Нил», продюсером был Барни Розенцвейг, а в главной роли — Шарон Глесс. Мы писали наш первый сценарий, и у нас в сериале был сыгранный Роном Рифкином персонаж, который был ортодоксальным евреем и возглавлял адвокатуру. И мы подумали во время написания: «Не будет ли это круто, если у нас будет сцена с сыном этого ортодокса, который объявит своему отцу, что он новообращённый христианин?»

Д. П.: Мы самостоятельно так решили.