Дорожные записки на пути из Тамбовской губернии в Сибирь

Мы подъезжали к Оханску; верст за 14 до этого города мне особенно понравилось местоположение. Это именно то место, где находится село Очерский Острожек; на первом плане картины довольно широкая река Очер, или Ошшор[81], извивается по зеленой долине; несколько деревень расположено по берегам ее. Вдали, направо и налево, идут горы, покрытые зеленью и пихтовыми рощами, такими угрюмыми, такими мрачными. Некоторые из гор стоят отдельно, и одна из них, находящаяся направо, очень высока.

– Не знаешь ли, как называется эта гора? – спросил я у ямщика, показывая на гору, которая, имея чрезвычайно крутой скат, казалось, создана была для крепости.

– Это, барин, Чудское Городище. Тут, вот видите, жили прежние люди, что зовутся чудаками. Старики говорят, что тут был ихний город ли какой, завод ли, кто их знает – только там есть вал; вон, поглядите: из-за рощи-то его видно немножко.

В самом деле, несмотря на то, что я был от городища в 4 верстах, я мог разглядеть вал, который проходил по вершине горы и скрывался в роще.

– Возле вала есть и ров, да, знать, засорился; теперь где-где его видно – ну, да и то правда, давно ведь тут было жилье-то.

– А как давно?

– Как давно? – сказал, усмехнувшись, мой ямщик. – Да вот мой дедушка, что помер лет с 15 тому назад, а ему было, сударь, с 10 годами сто, так и он говорил, что и ему-то старики кондовые[82] сказывали, будто их деды и прадеды не помнят чудаков. Ну, да что вы, сударь, изволите спрашивать? Ведь, чай, сами знаете по книгам об чудаках-то…

– Ну а что у вас говорят о них?

– Что говорят? Ну, тоже люди были и города; вот видишь, строили, этак вот как примером сказать, у нас Оханной или Пермь. Да вот за гордость наказал их Господь: все перевелись. А куда богаты были! Слыхал я, что у них золота, золота было, что у нашего брата соломы.

– За какую же гордость наказал их Бог?

– Да ведь они были враги Христовы; загордились, слышь, так, что задумали, будто, опричь их, и людей на белом свете нет. Ан вот, Христос-то и покарал, и отдал их землю народу православному.

– Что же, не находили ли вы кладов в городище?

– Какие клады, сударь! Ведь чудаки-то были колдуны; они заколдовывали свое золото. Правду сказать, пытались кое-кто из наших копать городище, да, кроме черенков и глины, ничего не нашли. А ведь все это заколдованная чудская казна. На других городищах, слышь, и углы вырывали, и шлак находили, а все это – их денежки.

– А разве есть у вас еще где-нибудь городища?

– Да как же не быть? Вот недавно проехали; теперь вот только за горой, не видно, а то в трех верстах от Острожка на той стороне[83] Очера есть городище. Да вот еще отсель будет верст 12, там на речке Казанке есть и городище, и вал, и ров как следует. Да в наших местах что! Нет, вот как лет с восемь я ходил из Сарапула с хлебом в Чердынь, так там городищ-то сколько видел!.. и не перечтешь. Там, слышь, у чудаков-то главное царство было. Да и по Иньве много городищ, а это в той стороне, где пермяки живут; ведь этот народец божий – родня чудакам-то. Слышь, только что Христову-то веру приняли, так уцелели. А то им бы вместе с роденькой-то своей не жить на белом свете.

Горы, о которых я говорил, идут хребтом, и против них, верстах в полутора, возвышенность, которая, однако, гораздо ниже этих гор. Ложбина между этими двумя возвышенностями была, мне кажется, некогда руслом Камы, которая теперь течет от этого места верстах в 12. В этом убеждало меня, во-первых, что по всей этой ложбине нет леса, которого много на возвышенностях; во-вторых, что в ложбине почва земли иловатая и глинистая, когда на возвышенностях она каменистая; в-третьих, что городища расположены по этой горе; думаю, что такой торговый народ, как биармийцы, скорее бы построили свои города и укрепления на той реке, по которой производились у них и торговля и все сношения, нежели на горе в таком незначительном расстоянии от Камы. Впрочем, оставляя подробнейшее исследование об этом натуралистам, я возвращаюсь к своему пути.

Мы доехали до Оханска[84], уездного города Пермской губернии, который расположен на возвышенном берегу Камы. Город маленький и чрезвычайно беден, потому что малое число жителей его не имеет никаких средств к улучшению его. В нем всего один каменный дом, да и тот казенный; из улиц немного получше та, через которую идет большая дорога, да и на той лачуга возле лачуги; окружные деревни гораздо лучше Оханска. Чтобы лучше показать незначительность этого города, довольно сказать, что у него нет даже городского выгона. Оханск сделан городом в 1781 г., т. е. во время открытия Пермского наместничества, – до того времени здесь было экономическое село Оханное, жители которого занимались преимущественно рыболовством. От этого произошло как само название города, так и герб его, представляющий рыбачьи сети.