Достоевский. Литературные прогулки по Невскому проспекту. От Зимнего дворца до Знаменской площади

Нет, это не автограф великого писателя, не набросок к «Братьям Карамазовым». Запись сделана дрожащей рукой одиннадцатилетней дочери писателя — Лили (как ее называли в семье) Достоевской — в трагический вечер смерти отца. В своих воспоминаниях Любовь Федоровна посвятила обстоятельствам кончины отца отдельную главку, подробно описав его последние дни, смерть и похороны. «Это была истинно христианская кончина, какой желает всем своим верным православная Церковь, — безболезненная и непостыдная»^[359], — спустя без малого сорок лет, засвидетельствовала дочь Достоевского. А первое письменное свидетельство о смерти отца она сделала буквально через несколько минут после того, как он испустил последний вздох, написав на донце табачной коробки: «28-го Января 1881-го г<ода> умир папа в 3 ч<етверти> 9-го».

Лиля Достоевская, дочь писателя. Фотография. 1878–1879

При кончине Достоевского присутствовал литератор Б. М. Маркевич, которого близкая знакомая Федора Михайловича графиня С. А. Толстая послала узнать о состоянии здоровья писателя. Вернувшись домой, Маркевич сразу же подробно описал обстоятельства смерти Достоевского и, проставив точное время: «среда, 11 часов вечера», отправил свой очерк для публикации в «Московские ведомости». За полночь, узнав о кончине Достоевского, в его квартиру на Кузнечном прибежал журналист, издатель «Нового времени» Алексей Суворин. Прямо на глазах Суворина в кабинете, на полу, на соломе, «четыре человека, стоя на коленях», обмывали тело умершего. В выразительном очерке «О покойном», опубликованном 1 февраля, в день погребения Достоевского, Суворин опишет эту картину.^[360] Здесь же, в квартире, под впечатлением от увиденного он наскоро набросает записку художнику И. Н. Крамскому с сообщением о смерти писателя и с просьбой сделать портрет с усопшего.^[361] Очерк Маркевича и записка Суворина рассматриваются биографами писателя как первые письменные свидетельства о его кончине. Однако в действительности самой первой и, несомненно, самой эмоционально пронзительной «письменной фиксацией» факта смерти гениального художника и великого человека является лапидарная запись на коробочке из-под табака фирмы «Лаферм», сделанная дрожащей рукой его дочери, с царапающей сердце орфографической ошибкой в страшном и непонятном для ребенка слове «умир»…^[362]

Мемориальная коробочка из-под табака фирмы «Лаферм» с записью Л. Ф. Достоевской: «28-го января 1881-го г. умир папа в 3 ч<етверти> 9-го»

«Достоевскому хлопали много, но…» Литературные вечера в Пассаже в начале 1860-х гг.

Дом № 48 по Невскому проспекту, выходящий своей противоположной стороной на Итальянскую улицу, — одно из самых прославленных и своеобразных зданий Петербурга. Впрочем, когда Достоевский приехал в столицу в 1837 г., на этом месте стоял достаточно заурядный двухэтажный дом на высоких погребах, не привлекавший внимания горожан своими архитектурными достоинствами. Принадлежал он тогда супруге генерала от инфантерии А. Д. Влодек. Но в 1845 г. у Влодеков это здание (как и смежный дом по параллельной Невскому Итальянской улице) приобрел граф Яков Иванович Эссен-Стенбок-Фермор, задумавший по примеру Лондона и Парижа построить здесь Пассаж — торговое здание нового для России типа. И в 1846–1848 гг. по заказу домовладельца трехэтажный петербургский Пассаж на Невском проспекте был спроектирован и возведен архитектором Р. А. Желязевичем. Фасад со стороны Невского был выполнен в духе неоренессанса. Высокий первый этаж был раскрыт арочными проемами. Два верхних этажа оформлены пилястрами тосканского и композитного ордеров. Отметим, что сегодня дом выглядит существенно иначе, чем при Достоевском. В 1900 г., когда им владели наследники Я. И. Эссен-Стенбок-Фермора (жена его младшего брата), здание было капитально перестроено в стиле классицистической эклектики. Дом стал выше на этаж, фасад, облицованный радомским песчаником, сделан более монументальным: вход выделен порталом, два верхних этажа — строем пилястр большого коринфского ордера, над ними сооружены антаблемент и аттик.^[363]