Достойное общество

Я рассмотрел связь между двумя способами понимания унижения, а именно понимания унижения как отказа человеку в человеческом общежитии и как радикального ущемления другого в свободе распоряжения самим собой. Однако какая бы из этих концепций ни была принята нами на вооружение в качестве основной, анализ унижения как понятия неизбежно ведет нас к парадоксу. Непосредственно к этому парадоксу я и обращаюсь в следующем разделе.

Парадокс оскорбления и унижения

Понятия «оскорбление» и «унижение» составляют континуум. Унижение представляет собой крайний случай оскорбления, тогда как значение обоих этих слов связано с ущербом чести и достоинству. Однако же в рамках данной книги я провожу качественное различие между ними. Термин «оскорбление» означает нанесение ущерба социальному достоинству, тогда как «унижение» – это скорее нанесение ущерба самоуважению. Оскорбления могут негативно сказываться на самооценке оскорбляемого, тогда как унижение ущемляет его чувство собственной непреходящей ценности.

Графически парадокс унижения может быть выражен следующим образом: если Каину ставят печать на лбу, в этом нет ничего дурного, так как он ее заслуживает. Однако если печатью Каина по ошибке помечают лоб Авеля, Авель не должен принимать это слишком близко к сердцу, ведь он прекрасно знает, что не проливал крови. Ему не стоит думать о себе плохо только лишь потому, что печать Каина по ошибке поставили ему на лоб.

Оскорбление является социальным злом вследствие ущерба, наносимого им оскорбляемому в глазах окружающих. Однако если жертва унижения имеет резон считать свое самоуважение ущемленным, то такое унижение лишено всяких под собой оснований. Ибо если суть унижения, как уже говорилось выше, сводится к обоснованной критике, то оно будет способствовать изменению способа самооценки унижаемого, при этом не нанося ущерба его самоуважению. Если же унижение необоснованно, то оно не должно негативным образом сказываться на самооценке, не говоря уже о самоуважении. Парадокс унижения возвращает нас к стоицистскому подходу к проблеме, в соответствии с которым чувствовать себя униженным неразумно. Иными словами, люди могут быть подвержены унижению в психологическом, но никак не в нормативном смысле.

Бернард Уильямс подразделяет человеческие эмоции на «красные» и «белые», то есть на те, от которых краснеют, и те, от которых бледнеют. Стыд – это «красная» эмоция, тогда как вина – «белая». «Красная» эмоция проявляется, когда испытывающий ее человек смотрит на себя глазами другого и от этого краснеет. В случае с «белой» эмоцией человек смотрит на себя «внутренним взором» собственного сознания, от чего может побледнеть. Эти два типа эмоций различаются точкой зрения. Парадокс унижения состоит в том, что, с одной стороны, жертва видит себя глазами других (а именно своих мучителей), с другой же стороны, унижение по определению предполагает и собственную реакцию жертвы. Унижение – эмоция «красная», однако, с точки зрения реакции жертвы, это также и «белая» эмоция. Человек не может одновременно покраснеть и побледнеть.

Оскорбление по определению зависит от чужого отношения, так как наносит ущерб социальному достоинству оскорбляемого. Если оскорбление основывается на ложном обвинении, но у оскорбляемого есть резонные основания считать, что ему все равно придется заплатить почетом, который оказывало ему общество, тогда у него есть резон считать себя оскорбленным. Однако в случае необоснованного акта унижения – хотя здесь нужно понимать, что любая попытка унижения личности необоснованна, – возникает вопрос, есть ли у жертвы достаточные основания считать себя униженной, то есть считать, что ее самоуважению нанесен ущерб в ее же собственных глазах.

Уточним рассматриваемый нами вопрос. Унижение – это намеренный отказ считать человека человеком, выражающийся в таком обращении с ним, как если бы он был обычной вещью, инструментом, животным, недочеловеком или представителем «низшей расы». Легко понять, почему такое обращение считается оскорбительным и позорящим или, иначе говоря, причиняющим серьезный ущерб почитанию жертвы со стороны общества. Но почему жертвы такого обращения непременно должны считать себя приниженными в своем человеческом достоинстве? С чего бы им обязательно принимать точку зрения, которую пытается навязать им унижающий их агрессор? В психологии принято считать, что жертвы часто стремятся идентифицировать себя с угнетателями, однако наша проблема лежит не в психологической, а в нормативной плоскости.