Достойный жених. Книга 2

Рассматривая независимых кандидатов – кроме Вариса, который работал на Махеша Капура, – они не видели никого, кто мог бы реально соперничать с ним. Большим преимуществом было также то, что Махеш выступал от партии Конгресс, хотя, конечно, партийные предпочтения в этом округе не были ему известны. Конгресс был партией независимости и партией Неру, он гораздо лучше других финансировался, имел больше организаций на местах, и людям гораздо легче было признать его – хотя бы потому, что его флаг шафранного цвета с белым и зеленым и c прялкой в середине напоминал национальный индийский. Почти в каждой деревне работали один-два члена Конгресса, которые в последние годы участвовали в социальном обеспечении населения и собирались активно выступить в начавшейся предвыборной кампании.

Кандидаты от других пяти партий представляли собой разношерстную публику.

Джана Сангх обещала «бороться за распространение и укрепление лучших традиций Бхаратии Санскрити»[197], что в понимании членов партии означало в первую очередь развитие индуистской, а не индийской культуры. Они были решительно настроены разрешить кашмирский конфликт путем войны с Пакистаном и требовали от Пакистана компенсации за потерю собственности людей, вынужденных эмигрировать в Индию. И наконец, Джана Сангх выступала за Объединенную Индию, которая присоединила бы к себе Пакистан – подразумевалось, насильственно.

Политика партии Рама-Раджья Паришад выглядела более мирно, но была менее реалистична. Партия заявляла, что ее цель – создать в стране остановку, приближенную к той идиллии, которая существовала в век Рамы. Каждый гражданин будет «добродетелен и религиозен»; искусственные продукты вроде «ванаспати гхи» (гидрогенизированного растительного масла) будут запрещены, как и вульгарные непристойные фильмы, а также убийство коров. Древнеиндийская медицина будет «официально признанной национальной системой», а Индуистский кодекс никогда не будет воплощен в жизнь.

Тремя левыми партиями были НРКП, к которой Махеш Капур временно присоединялся (ее эмблемой была хижина), Социалистическая партия (выбравшая в качестве эмблемы баньян) и Коммунистическая партия (с эмблемой в виде серпа и нескольких колосьев). Федерация зарегистрированных каст доктора Амбедкара[198] (который недавно вышел из состава кабинета Неру по причине непримиримых противоречий, возникших между ними, и провала проекта Индуистского кодекса) не выдвигала собственного кандидата и объединилась в предвыборной кампании с социалистами. Они сосредоточились в основном на округах, представлявших двух кандидатов, где, согласно конституции, по крайней мере один человек из зарегистрированных каст должен быть выбран в законодательный орган.

– Жаль, что с нами нет твоей матери, – сказал Махеш Капур. – Здесь это даже важнее, чем в моем прежнем округе: здесь больше женщин, соблюдающих пурду.

– Как, кстати, дела с женскими группами в Конгрессе?

Махеш Капур досадливо прищелкнул языком.

– Наличие женщин-волонтеров ничего не решает. Нам нужна женщина, которая была бы выдающимся оратором.

– Аммаджи нельзя назвать выдающимся оратором, – заметил Ман с улыбкой.

Он попытался вообразить свою мать на трибуне, но картинка не вырисовывалась. Ее коньком была тихая работа за кулисами, где она прежде всего помогала людям, но иногда – во время выборов, например, – пыталась их убедить.

– Это правда, но она член семьи, а это самое важное.

Ман кивнул.

– Я думаю, хорошо было бы привлечь к этой работе Вину, – сказал он. – Только тебе надо будет поговорить с ее свекровью.

– Старой госпоже Тандон не нравится мое равнодушие к религии, – сказал Махеш Капур. – Вот твоя мать нашла бы общий язык с ней. Ты поедешь в город на следующей неделе, тогда и поговори с матерью. И заодно скажи Кедарнату, пусть он посоветует знакомым джатавам из Равидаспура связаться с зарегистрированными кастами в этом районе. Ох, касты, касты… – Он покрутил головой. – Да, и еще одно. Первые несколько дней мы будем разъезжать вместе, а потом разделимся, чтобы охватить бóльшую территорию. В форте два джипа. Ты можешь поехать с Варисом, а я возьму мунши.

– Лучше возьми Фироза, когда он приедет, – сказал Ман. Мунши не вызывал у него доверия, и он боялся, что из-за него отец только потеряет голоса.

– Так где он задерживается? – спросил Махеш Капур нетерпеливо. – Было бы гораздо лучше, если бы он познакомил нас с окрестностями Байтара. Почему Имтиаз не может покинуть Брахмпур – это понятно.

– У Фироза много работы в последнее время, – объяснил Ман. Ему отвели в форте, как обычно, комнату Фироза на самой верхотуре. – А вот где наваб-сахиб? – предъявил он претензию в свою очередь. – Почему он избегает нас?

– Он избегает предвыборной суеты, – коротко ответил Махеш Капур. – И вообще не любит политику. Учитывая ту роль, какую сыграл его отец в разделении страны, его можно понять. Он отдал все, что можно, в наше распоряжение. Мы обеспечены средствами передвижения. Ты можешь представить себе мой автомобиль на этих дорогах? Или что, ездить на волах?