Достойный жених. Книга 2

– Я попросил бы уважаемых и якобы остроумных братьев в задних рядах не прерывать меня. Мы знаем, откуда они прибыли, из какого гнезда на самой вершине они стервятниками пикируют на нас, чтобы притеснять жителей нашего округа… Я смотрю на учеников и плачу. А почему? Я скажу вам, если остряки из задних рядов позволят. А плачу я потому, что эти несчастные учащиеся не смогут получить работу, какими бы достойными, одаренными и трудолюбивыми они ни были. Вот плоды руководства Конгресса, вот до чего они довели экономику. Подумайте как следует, друзья мои. Кому из нас не известна материнская любовь? А сегодня матери со слезами на глазах в последний раз смотрят на фамильные драгоценности – свадебные браслеты и даже мангалсутру[201], – на памятные вещи, которые им дороже жизни, и продают их, чтобы дать образование сыновьям, с надеждой, что они добьются чего-то в жизни, но оказывается, что сыновья смогут получить работу государственного служащего только в том случае, если знают кого-нибудь «наверху» или кого-нибудь подкупят. Разве ради этого мы прогнали британцев? Разве этого заслуживают наши люди? Правительство, которое не может накормить своих граждан и обеспечить молодежь работой, должно просто умереть от стыда, захлебнуться горсткой воды.

Оратор сделал паузу, чтобы набрать воздух в легкие, и один из организаторов митинга издал клич:

– Каким должен быть член Законодательного собрания от Байтара?

Его люди в толпе ритмично проскандировали ответ:

– Таким, как Рамлал Синха!

Рамлал Синха приподнял руки в намасте.

– Друзья мои, братья и сестры, позвольте мне продолжить, позвольте излить всю горечь, накопившуюся в сердце за последние четыре года вредоносного правления Конгресса. Я не привык употреблять сильные выражения, но должен сказать вам, что, если мы хотим предотвратить кровавую революцию в этой стране, мы должны избавиться от Конгресса, выкорчевать его. Это дерево, глубоко пустившее корни, которые высосали всю воду из нашей почвы, дерево прогнившее и трухлявое, и наш долг, долг каждого из нас, друзья мои, – выдрать это сгнившее трухлявое дерево из земли Матери Индии и отбросить его в сторону вместе со злобными ненасытными совами, свившими на нем свои грязные гнезда!

– За трухлявое дерево ни за что не будем голосовать! – послышался голос из задних рядов.

Ман и Варис посмотрели друг на друга и прыснули. Вслед за ними засмеялись многие слушатели, в том числе и сторонники социалистов. Рамал Синха, сознавая некоторую нелепость своей метафоры, стукнул кулаком по столу и воскликнул:

– Это хулиганство типично для циников из Конгресса!

Затем, поняв, что гнев будет работать против него, он продолжил спокойным тоном:

– Типично, друзья мои, типично. Мы боремся за места в Законодательном собрании в неблагоприятных условиях, нам препятствуют и стараются бросить на нас тень. Вся государственная машина в руках партии Конгресса. Премьер-министр летает туда-сюда на самолете за государственный счет. Окружные судьи и главы подокружной администрации пляшут под дудку Конгресса. Они нанимают горлопанов, которые мешают проводить митинги. Но мы должны быть выше этого и доказать им, что они могут кричать до хрипоты, но нас все равно не запугают. Они имеют дело не с какой-нибудь дешевой организацией, а с Социалистической партией, партией Джаяпракаша Нараяна и Ачарьи Нарендры Дева[202], бесстрашных патриотов, а не продажных ничтожеств.

Мы опустим бюллетень в урну с эмблемой в виде баньяна, истинного символа Социалистической партии. Это мощное раскидистое дерево, а не полусгнившее и трухлявое, – дерево, которое символизирует силу и благородство, красоту и славу нашей страны, страны Будды и Ганди, Кабира и Нанака, Акбара и Ашоки[203], страны Гималаев и Ганги, принадлежащей всем нам: индусам, мусульманам, сикхам и христианам – в равной мере, о которой Икбал сложил бессмертные строки:

Лучше всего на свете – наш Индостан. Мы – его соловьи, это наш розовый сад.

Взволнованный пафосом собственной речи, Рамлал Синха закашлялся и выпил полстакана воды.

– Когда голуби гадят на установленную Конгрессом статую, они выражают свои политические взгляды или просто справляют нужду? – раздался вопрос из зала.

«Выйди из класса!» – хотел крикнуть Рамлал Синха, но вместо этого спокойно сказал: