Достойный жених. Книга 2

Состояние матери очень обеспокоило Прана. Он хотел позвать Вину, но слуга сказал, что она уехала с их отцом куда-то на машине. Пран велел принести чая. Попытавшись выпить его, госпожа Капур захлебнулась, и он понял, что с ней случилось что-то вроде удара.

Сначала он хотел позвонить Имтиазу в Байтар-Хаус, но потом решил связаться с дедом Савиты. Однако доктора Кишена Чанда Сета не было на месте. Пран попросил передать ему, когда он вернется, что госпоже Капур стало плохо и чтобы он сразу же позвонил в Прем-Нивас. Он попытался дозвониться еще до двух врачей, но безуспешно. Он хотел уже вызвать такси и ехать в больницу, чтобы найти какого-нибудь врача там, но тут позвонил доктор Сет. Пран объяснил ему, в чем дело.

– Я сейчас приеду, – сказал Кишен Чанд Сет. – А ты тем временем разыщи доктора Джайна, он эксперт в этой области. Его телефон – восемьсот семьдесят три. Передай ему, что я просил его тоже приехать не откладывая.

Кишен Чанд сказал, что, по его мнению, у госпожи Капур паралич лицевого нерва, и велел ей лежать плашмя, добавив, что это очень далеко от его области медицины.

Около семи часов вернулись Вина с отцом. Госпожа Капур пыталась говорить, но все так же неотчетливо.

– Ты говоришь о Мане? – спросил муж.

Она помотала головой. В конце концов они поняли, что она хочет есть. Она пыталась справиться с супом. Несколько ложек она проглотила, остальное выплеснулось обратно с кашлем. Ей предложили дал с рисом. Взяв порцию в рот, она пожевала и попросила у Вины еще. Но выяснилось, что она не глотает пищу, а держит ее во рту. Сколько-то проглотить удалось, лишь запивая крошечными глотками воды.

Примерно через полчаса приехал доктор Джайн. Тщательно осмотрев госпожу Капур, он поставил диагноз:

– М-да… дело серьезное. Боюсь, у нее затронуты седьмой, десятый и двенадцатый нервы.

– И чем это опасно? – спросил Махеш Капур, выслушав диагноз.

– Видите ли, – ответил доктор Джайн, – эти нервы связаны с основной частью мозга. Боюсь, больная может потерять способность глотать. Или последует второй удар, и он будет смертельным. Я советую немедленно положить ее в больницу.

Услыхав о больнице, госпожа Капур бурно воспротивилась. Говорила она неразборчиво, чувства ее были притуплены, но никто не сомневался, что она против: мол, если уж ей предстоит умереть, она хочет умереть дома. Вина разобрала слова «Сундара Канда». Ее мать хотела, чтобы ей прочитали вслух ее любимую часть «Рамаяны».

– «Умереть»! – сердито фыркнул ее муж. – Не придумывай. Об этом нет и речи.

Но госпожа Капур впервые за все годы их совместной жизни поступила по-своему и в ту же ночь умерла.

17.26

Вина спала в комнате госпожи Капур и услышала среди ночи, как та вскрикнула от боли. Включив свет, она увидела, что лицо матери искажено, а тело корчится от сильного спазма. Вина побежала будить отца. Вслед за ним на ноги поднялся весь дом. Позвонили Прану и врачам, а также соседям Кедарната, попросив их передать ему, чтобы он срочно приезжал. Пран сознавал, насколько это серьезно, и сказал Савите, Лате и госпоже Рупе Мере, что, судя по всему, его мать умирает. Они приехали вместе с ним в Прем-Нивас. Савита взяла с собой и Уму, чтобы показать ее бабушке, если та выразит такое желание.

Спустя полчаса все собрались у постели умирающей. Бхаскару было не по себе. Он спросил мать, неужели нани действительно умирает, и та ответила в слезах, что, по-видимому, да, хотя все в руках божьих. Врач сказал, что медицина здесь бессильна. Госпожа Капур попросила невнятными звуками и жестами подвести Бхаскара поближе, затем – чтобы ее переложили с постели на пол. Все женщины при этом заплакали. Махеш Капур глядел на успокоившееся лицо жены с любовью и обидой. Он был расстроен, разочарован и даже рассержен, словно жена специально подвела его. Зажгли маленькую грязевую лампу и поставили ей на ладонь. Рупа Мера прочла вслух отрывок из «Гиты»; текст от лица Рамы читала старая госпожа Тандон. После этого госпожа Капур произнесла какое-то слово, начинавшееся с «ма…». Возможно, она имела в виду свою мать, давно умершую, или младшего сына, которого не было рядом. Она закрыла глаза. Две слезинки выступили в углах ее глаз, но лицо было спокойным. Спустя еще какое-то время – примерно в тот час, когда она обычно просыпалась, – она умерла.

Утром через дом прошла длинная цепь посетителей, желавших отдать умершей дань памяти. Среди них было много коллег Махеша Капура, которые, независимо от их взаимоотношений с самим Махешем, относились с исключительной теплотой к этой достойной, добросердечной и отзывчивой женщине. Они знали ее как спокойную, уравновешенную жену, вечно чем-то занятую, как неутомимую и гостеприимную хозяйку дома, чье добродушие часто компенсировало резкость ее супруга.