Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Ободрись, моя любезная, не впадай въ уныніе; удали мой другъ, всѣ сіи отчаянныя мысли. Всемогущее существо милосердо и правосудно. Оно не подтверждаетъ дерзкихъ и безчеловѣчныхъ проклятій. Естьли бы Богъ препоручилъ свое мщеніе злобѣ, зависти, бѣшенству человѣческому, сіи мрачныя страсти торжествовали бы въ самыхъ гнуснѣйшихъ сердцахъ; и праведные, порицаемы несправедливостію преступниковъ, были бы нещастны въ сей жизни и въ будущей.

Сіе проклятіе показываетъ только, какимъ духомъ воспаленны твои родственники, и сколько скаредныя ихъ намѣренія превосходятъ природныя чувствія. Оно единственно происходитъ отъ ярости и нестерпимой ихъ досады, что виды ихъ опрокинуты; виды которые бы должно было истребить въ самомъ источникѣ, и тебѣ остается только сожалѣть о ихъ собственной дерзости, которая упадетъ на ихъ головы. Богъ всещедрый и всевидящій не можетъ услышать наглыхъ и высокоумныхъ обѣтовъ, которые простираются до будущей жизни.

Какъ ето бесчестно! скажутъ всѣ, которые узнаютъ о семъ ядовитомъ изобиліи, а особливо, когда извѣщены будутъ, что твоя фамилія, сама бывши причиною твоихъ нещастій, прибѣгаетъ къ такимъ ужаснымъ чрезвычайностямъ.

Матушка весьма осуждаетъ ето мерзкое письмо. Она сожалѣетъ о тебѣ, и изъ собственнаго побужденія желаетъ, что бы я въ сей разъ писала къ тебѣ, для твоего утѣшенія. Она говоритъ, что было бы не достойно оставить столь благородное сердце, столь чувствительно тронутое своею погрѣшностію, что бы оно упало подъ бременемъ своихъ нещастій.

Я удивляюсь твоей теткѣ. Какія выраженія! думаетъ ли она установить два права и два порока? Будь увѣрена моя любезная, что она чувствуетъ причиненное ею зло, и что всѣ они отдаютъ себѣ справедливость, какъ бы ни старались извиняться. Ты видишь, что они не намѣрены оправдывать объясненіями свое поведѣніе и предпріятія; а говорятъ только, что рѣшились здаться; но во все время вашихъ скучныхъ сопротивленій; жестокая твоя тетка подала ли тебѣ хоть малѣйшую надѣжду, что они были расположены къ послабленію? Я теперь припоминаю, также какъ и ты, ея темныя предостереганія. За чѣмъ же ета темнота въ такомъ случаѣ, которой могъ рѣшить судьбу твою? для тетки, которая увѣряетъ, что всегда тебя любила, и которая теперь такъ вольно къ тебѣ пишетъ, что можетъ послужить только къ моему огорченію, трудно ли было объявить тебѣ за тайну запиской или однимъ словомъ, мнимую перемѣну ихъ намѣреній?

Не говори мнѣ, моя любезная, о подлогахъ, къ которымъ они теперь прибѣгаютъ. Я ихъ почитаю за тайное признаніе въ бесчестномъ ихъ съ тобою поступкѣ. Я сохраню тайну твоей тетки, того не опасайся; и не захочу ни для чего въ свѣтѣ, что бы матушка о томъ узнала.

Ты видишь теперь, что одно твое прибѣжище остается въ привозмоганіи твоихъ подозрѣній, что бы обвѣнчаться при первомъ случаѣ. Не колебайся болѣе, моя любезная, должно на то рѣшиться.

Я хочу тебѣ подать причину касающуюся до меня. Я рѣшилась, и сдѣлала обѣщаніе (мой другъ! не сердись на меня;) не думать о замужствѣ до тѣхъ поръ, пока твое щастіе будетъ въ неизвѣстности. Симъ обѣщаніемъ я отдаю справедливость мужу, которой мнѣ назначенъ судьбою: ибо, моя любезная, не буду ли я нещастна твоимъ нещастіемъ? И какая бы недостойная жена была я неизбѣжно для человѣка, котораго бы угожденія не могли быть въ равновѣсіи въ моемъ сердцѣ съ печалію имъ причиненною.

Будучи на твоемъ мѣстѣ я бы сообщила Ловеласу мерское письмо твоей сестры. Я отсылаю къ тебѣ оное оно не должно пробыть у меня ни одной минуты. Ты можешь тѣмъ обратить Ловеласа къ настоящей вашей цѣли. Пусть узнаетъ, что ты отъ него претерпѣваешь. Невозможно, что бы онъ не былъ тронутъ. Я бы потеряла разсудокъ и память, естьли бы онъ имѣлъ низость тебѣ измѣнить. Съ такимъ отличнымъ достоинствомъ ты будешь весьма жестоко наказана за недобровольную твою погрѣшность, необходимостью быть его женою.

Я бы не желала видѣть тебя въ излишней безопасности, хотя думаешь, что ужѣ бросили намѣреніе тебя увести. Выраженія етой ненавистной Арабеллы похожи на то, что бы тебѣ внушить ложную довѣренность. Она думаетъ, что сіе намѣреніе оставлено. А между тѣмъ дѣвица Клоидъ не уведомляетъ меня, что бы начинали отъ него отказываться. Самое лучшее средство, скрыться тебѣ по пріѣздѣ въ Лондонъ, и все, что ни будетъ къ тебѣ присылано, получать чрезъ двое или трое рукъ. Я бы не хотѣла ни за что въ жизни своей, что бы какою нибудь хитростію ты впала въ руки сихъ мстительныхъ тирановъ. Я сама буду довольствоваться увѣдомляя тебя чрезъ другихъ; а оттуда получу ту выгоду, что бы увѣрить матушку, или кого другаго при случаѣ, что я не знаю, гдѣ ты. Прибавь также, что такія разположенія меньше причинять могутъ страха о слѣдствіяхъ ихъ наглостей, есть ли бы они вздумали тебя похитить не смотря на Ловеласа.

И я прошу тебя надписывать всѣ твои письма непосредственно къ г. Гикману, и отвѣтъ даже твой на теперешнее. Я имѣю причину того желать; не смотря на то, что матушка, при всей сегоднешней благосклонности, все упорствуетъ въ запрещеніи.